– Молодой человек, постойте! Молодой человек!
Вздрогнув, Моня резко обернулся, и, заметив неподалёку, под соседскими орехами, человека, в удивлении остановился.
Это был старик. Берет прибило дождём к его седой голове; пальто липло к телу, сапоги рыжели от глины, и, всё же, несмотря на это, дедушка сиял, как на День рожденья, и делал Моне знаки, чтобы тот подошёл.
Подумав, перекинув с руки на руку мяч, Моня неохотно приблизился. Благодушие старика располагало.
– Молодой человек, – с улыбками и поклонами, радостно заговорил он, – у нас тут такое дельце…вы, знаете ли, так героически встали на защиту слабослышащих людей, там, в трамвае, что мы…
– Вы – это кто? – Настороженно переспросил Моня. В этот момент старичок немного посторонился, и из-за крайнего ореха вышагнула девушка – невысокая и рыженькая, словно рыжик. Лицо у неё было не обычное, как и у её старшего товарища – какое-то, старомодное, что ли?.. Во всяком случае, вид её скорее располагал к себе, чем отталкивал, да и улыбалась она очень приятно, и глаза у неё были большие и внимательные, цвета незабудки.
– Вы и впрямь очень хороший человек, – сказала она Моне, – и у вас, наверняка, есть слабослышащий брат?..
– Он совсем не слышит, – ответил Моня, покосившись на калитку своего дома – до неё было совсем недалеко – два прыжка, нет, три.
– О, вы нам пока не доверяете, – с улыбкой продолжала девушка, старик рядом с ней тоже всё не переставал сиять. «Сектанты, что ли? – Подумал Моня, делая шажок в сторону. – Как бы от них сбежать?»
– Вы, может, думаете, что мы сектанты? – Моня вздрогнул и принялся нащупывать в кармане ключи – охххх, ну где ж они, в самом деле?
– Они в другом кармане, – сообщила девушка, – но: подождите сбегать, мы хотим вам предложить сотрудничество. И – извините, если говорим как-то необычно, мы, в некоторой степени, иностранцы…
– Да, да, – закивал старик и потёр ладони. – Почти иностранцы, да.
Девушка мельком покосилась на него, но тут же снова обернулась к Моне, и, прежде, чем тот успел выпутать из ниток порванного кармана ключи, быстро произнесла:
– Я надеюсь, вы примете наше предложение, вот – тут всё, – и протянула сложенный вчетверо альбомный листок. Мгновение колеблясь, Моня, всё же, принял листок, и, буркнув старику и девушке «до свиданья», забежал, наконец, на родной двор, хлопнул калиткой, и упал на скамью. Ух!.. Теперь – операция «Дом». Итак, перво-наперво – позвонить Муське, главное, чтоб Васька не засёк.
Но, как видно, дни несчастливыми наполовину не бывают. Моня чуть не откинул телефон, когда вместо привычного Муськиного смеха услышал в динамике знакомый, немного ленивый голос:
– Ну? И где мы прохлаждаемся? Родители уже в полицию думали звонить.
– А, ты! – Только и сказал Моня, но тут же, немного придя в себя, быстро спросил:
– А где Муся? Мне нужна Муся, позови её.
– Она маме помогает, – отвечал ленивый голос, – а мне дала телефон почистить, так что давай, валяй, что там опять у вас стряслось?
– Всё у нас хорошо, – пробормотал Моня, – позови тогда Марка, пусть в окно выглянет…
– Ага, знаю ваше хорошо… по чужим комнатам шарить…
– О, Васька! – Уже чуть не прокричал Моня, – ты же обещал не вспоминать!..
– Ну. А вы обещали исправиться.
– Позови Марка, – умоляюще простонал Моня, хотя и понимал, что тут хоть расплачься в трубку – всё будет, как об стенку горохом. Так оно и было.
– Марка я позвать не могу, – спокойно и лениво раздавалось из динамика, – Марк у нас сейчас занят. Я вам сколько раз напоминал, чтоб помыли двери, которые вы забрызгали соком? Да и не только я. Мы с Любой и Соней уже, кажется, горло сорвали; это я молчу о родителях.
– Марк сока не разливал! – Возмутился Моня, на что Васька невозмутимо возразил:
– А это меня уже не касается. Вас трое – между собой и разбирайтесь.
– Ну хорошо, тогда я и домой не зайду, – уже вконец рассердился Моня. – Скажу, ты не пустил.
– А я уже тут.
Моня вздрогнул и бросился за калитку – как раз в этот момент пискнула входная дверь, и на крыльце послышались шаги и покашливание – типичные Васькины звуки. Моня прижался спиной к забору, и, поняв, что Васька вмиг будет на улице, пустился к одному из орехов. План приходилось менять на ходу. «Но, если затея удастся – это будет высший пилотаж», – посмеиваясь, Моня полез по одному из орехов на крышу сарая, и, в то мгновение, когда Васька только начинал осмотр улицы и всех близрастущих кустиков, Моня уже спускался по садовой калитке во двор. Теперь оставалось всего лишь юркнуть за дверь и, тихонько минуя прихожую, пробраться по лестнице на второй этаж, в их с Мусей и Марком комнату… Но тут судьба снова посмеялась Моне в лицо. На пороге показалась мама – Моня чуть не столкнулся с ней лоб в лоб. Мгновение они глядели друг на друга, затем мама в ужасе закричала, при том так, что заглушила громовой раскат.