«Ясное дело, зелёный, – подумал Моня. – Ну, ты у меня, Васька, получишь!»
Моня спрыгнул с кровати и побежал за сестрой. Что ж, Марку ничего не оставалось, как последовать их примеру. Тройняшки друг друга в беде не бросают!
Кому куда?
Конечно, после ночного чаепития никто из ребят утром вовремя не проснулся. Даже Марк отправился выгуливать Эля, когда солнце уже порядочно припекало, а на кухне мама и Соня с Любой вовсю гремели кастрюлями.
Васи дома уже не было. Когда Моня это понял, то, ещё сонный, отправился в огород за курятник, нарвал там букет крапивы и, сделав, что задумал, снова забрался на свой верхний этаж – досыпать.
Муся, проводив его унылыми глазами, тоже отвернулась к стенке и натянула на голову простыню. Но тут вернулся Марк – пришлось идти завтракать, а после этого – на огород, убирать бурьяны вдоль дорожек. Так распорядился папа.
– Короче, пропал день, – подытожил Моня, когда они все втроём пытались выдернуть из щели между плиток куст чертополоха.
– Да, – пыхтя, согласилась Муся, – у кого день, а у кого и целая неделя. Ты, кстати, сегодня на вечеринку идёшь, не забыл?
– О! – В ужасе вспомнил Моня.
– Не иди, – сказал ему Марк, отходя немного в строну передохнуть. – Вы зачем слушаете Валеру? А в следующий раз он пригласит вас с обрыва прыгать. Тоже пойдёте?
– Ну вот! – тут же и поддержал его Моня. – Я и не хочу его слушать! Это всё она!
– А что я? – Рассердилась в свою очередь и Муся. – Друг чей? Твой друг. – Обратилась она к Марку. – А кто хотел узнать что-то там от Кати? – Это она уже обратилась к младшему брату. – Мне, вообще-то, всё равно.
– Ну и мне. – Сказал Моня.
– Давайте не будем ссориться, ребята, – предложил Марк. – Просто никто никуда не пойдёт – и всё.
– Нет, я пойду! – Возразил Моня, отшвыривая в сторону наконец-то побеждённый куст расторопши. – Меня, между прочим, интересует всё, что касается нашего дела.
– Смотри, – сказал Марк, – в следующий раз тебя уже никто не спросит: хочешь, не хочешь.
– Да ладно, – отмахнулся Моня, – я не ты, чтоб какого-то там Валеры бояться.
– А может, мы не будем хвастаться? – Тут же среагировала Муся. – Марк, наверно, лучше знает своего друга.
– Ладно, ладно, – снова отмахнулся Моня. – А за это, – обернулся он к брату, – ты сегодня в кафе пойдёшь. Один. В наказание, хорошо?
Марк улыбнулся и кивнул головой, при том, с видом такого неподдельного добродушия, что Муся даже не стала волноваться. Они братья, они и разберутся, в конце концов. Махнув обоим на прощание рукой, она отправилась домой – рисовать людей в яблоке. Это у неё был способ расслабления такой: рисуешь яблоко, внутри – люди, их быт, питомцы…
Марк, между тем, одевшись поприличнее, отправился на задание. Конечно, мама была не в восторге, что он поедет один, да ещё и – с чего бы это! – в кафе. Но дело как-то само собой уладилось. Любы и Сони к тому времени, на кухне уже не было – укатили на великах к морю. Моня предложил маме помочь с картошкой, и, в общем, все остались довольны.
– Только ты не задерживайся, – на прощание попросила Марика мама.
Тот кивнул – и вышел за двери.
Было жарко. Небо – выгоревшее, белое, такого же цвета всё вокруг. Марк проверил, не забыл ли бутылочку с водой. Нет, в рюкзаке, всё на месте. Значит, вперёд!
Конечно, кафе, да ещё и в самом центре, да ещё и в такую удушающую пору – затея, достойная героя. Марк себя таким не считал, и потому глядел по сторонам без лишнего энтузиазма. Особенно, когда автобус пролетел нужную остановку… в споры вступать тоже не хотелось. Да и, вряд ли, кто-то из окружающих знает жестовый, это так. Пришлось выходить на конечной и – топать оттуда по солнцепёку. Хорошо ещё, Горсад был недалеко, а оттуда и до Дерибассовской – два шага.
И всё же, стоило отдохнуть. Присев на скамеечку у фонтана, Марк задумался, и вдруг, краем глаза, заметил парня и девушку. Родные слова мелькали между ними; и парень, и девушка радостно ответили на приветствие Марка.
– Кафе… – Сказали они, – вон там, за углом, есть одно, семейное, там девочка, она глухая, очень хорошая. Рыжая, ты поймёшь.
– Спасибо, – сказал Марк. – Хорошего вам дня!
– И тебе! Пока-пока!
Как и подсказали ребята, в кафе оказалась рыжая официантка. Марка она сразу выделила из всех вновь прибывших и даже сама первая подошла к нему. Лицо у неё, правда, было немного расстроенное, и, Марк, заказав мороженое и кофе, спросил:
– Почему ты грустишь? Я могу помочь?