Вырвавшись из объятий, Денис подошел к столу, взял несколько листов бумаги и протянул их Ире.
– Смотри.
Смотреть пришлось на ксерокопию статьи из “Комсомольской правды”.
– Читай.
Ирка села в кресло, включила торшер и пробежалась глазами по заголовку.
– Вслух.
- “Комсомольская правда”, 16 февраля 1994 года, среда. Так она старая.
– Читай.
– Там много. “Смерть подпольного миллионера. Сообщаем подробности”.
Далее в статье рассказывалось, что в провинциальном украинском городе Кировограде на 74-м году жизни скончался бывший электрик Александр Ильин. Ни семьи, ни детей, только после смерти в его доме обнаружили художественных ценностей больше чем на миллиард долларов. Как в руки заштатного электрика могло попасть такое фантастическое количество бесценных раритетов было абсолютно непонятно.
– Поняла?
– Это для них?
– Уверен, что да.
– Думаешь, этот электрик всю свою жизнь ждал когда они придут?
Денис задумался, затем покачал головой.
– Не знаю. Коллекционер мог бы и взбунтоваться, если бы пришлось отдавать свои сокровища. Скорее его использовали втемную. Нашли молодого парня повернутого на искусстве и что-то ему наплели. Важно, что у пришельцев есть имя этого уже давно не парня, и адрес где он живет.
– А там бритвой по горлу и в колодец? – сказав это, Ирка для наглядности резко провела по своему горлу большим пальцем руки.
– Именно так – подтвердил Денис и повторил жест.
Фролова не выдержала и рассмеялась. Потом, резко посерьезнев, добавила.
– Но этот вроде сам умер, все ведь на месте.
– Бывает. Вряд ли он один. Не подстраховаться они не могли. Есть еще где-то. И не одна и не две. Представляешь масштаб?
– Конечно. Если сам Сталин собирался прибыть. Помнишь, что Сопрунов говорил? Ничего не пожалели. Только что нам все это дает?
Денис с усмешкой посмотрел на Ирку, неужели не понимает? Похоже, он ее переоценил.
– То, что мы дураки и должны были догадаться сами, без этой статьи в “комсомолке”. Что им могли оставить кроме оружия – антиквариат, это же и деньги и знакомства. Кто, вообще, устоит против такого искушения?
Ирка задумалась, в ее хорошенькой головке сразу возникли образы из Третьяковки.
– Представляю, картины Айвазовского, гравюры Дюрера. Все правительство их и не только российское. Ищем антикварные магазины?
– Именно. Те, что открылись в этом году.
Услышав это, Ирка засмеялась. На вопрос, что случилось, заржала еще больше и, давясь от смеха, вспомнила Денису следователя Лютого, у которого тоже большие списки, только ветеранов войны. Вот уж не ожидала, что они станут так похожи. Отсмеявшись, абсолютно серьезно добавила.
– Здорово. Обалдеть, как все просто. Вот где мои две недели нужны были.
Фроловой стало очень обидно за напрасно потраченное время, которого не вернуть, когда оно стало так действительно необходимо. Похоже, что Денис в своей версии абсолютно прав. Это не ее пионерская чушь с двумя неделями, что, мол, надо только верить и не отступать, а дальше судьба сама все тебе подгонит. Нет, надо было думать. Алексеев вот додумался, а она – дура.
– Что не делается, все к лучшему – попытался успокоить не на шутку расстроившуюся Ирку Денис – Может я бы тогда и не догадался. Спасибо статье, парни в курилке ее вспомнили, меня и тыркнуло.
– Да. Как-то это и мимо меня прошло. Даже не слышала.
– В том то и дело, что я не только слышал, даже читал, но сложить два и два самому, без подсказки, ума не хватило – чтобы хоть как-то повысить самооценку девчонки, соврал ей Алексеев.
Глава 63
Достать реестр новооткрытых и новооформляемых антикварных магазинов не составило для Дениса никакого труда. Плохо только, что их оказалось так много. С учетом, что в лицо был известен лишь Федоров, поиски могли занять уйму времени. Надо ведь как-то так попасть, чтобы и он там оказался. Самим можно и за год не управиться. Контора, конечно, решила бы проблему за неделю, а, скорее всего, и того меньше, но подключать официальные власти не хотелось. Кто его знает, какие у этих засланцев цели, вдруг хорошие. Нынешнюю власть Алексеев терпеть не мог почти так же как и Ирка. С одной разницей, в отличие от нее к коммунистам он тоже не испытывал особых симпатий, ни к сталинским, ни, особенно, к последующим.
Весь список антикварных разместился на двух листах формата А4, напечатанных 12 шрифтом, пробежав глазами по названиям, он увидел “Антик 1949”. Сразу вспомнился Азимов с его “Концом вечности”.