Мицкевич раскрыл глаза и сел на постели, переполненный неожиданными для пробуждения эмоциями. С кухни звучали приглушенные голоса и доносились аппетитные и многообещающие запахи. Разбитый и раздраженный, Алексей мельком глянул на настенные часы и, округлив глаза, вскочил с кровати. Стоя в душе он смывал с себя не только остатки ощущений, но и воспоминания о словах Антона. Как это часто бывает, откровение иллюзорного мира сновидений превратились при солнечном свете в бессмысленный дым. Вороны, Сдвиги, Древние призраки – как и разговор с Асташонком, теперь оказались полнейшей глупостью.
– Алексей Сергеевич!– Евгения встала из-за стола ему на встречу с красивой белозубой улыбкой.– Рада видеть Вас бодрым и посвежевшим.
– Почему не подняли меня сразу по прибытии?– проворчал Алексей обменявшись с улыбчивой Полянской лживым поцелуем в щеку, и кивнул мрачному юристу, чьего имени не мог запомнить, но хорошо помнил, что это самое доверенное лицо Морозова.
– Ой, не беспокойтесь,– игриво махнула рукой Евгения.– Мы как раз завтракаем и наслаждаемся уютом дома. Поэтому решили дать Вам лишние полчаса для отдыха.
Завтрак, действительно, выглядел убедительно: здесь была свежая выпечка, пара теплых салатов, овощи, бекон, выбор домашних йогуртов. И сервировано все это было профессионально. Мицкевич с недоверием посмотрел на хлопочущую за столом Нину, опрятную в идеально разутюженной блузке, со сверкающими задором глазами, не знающую усталости. Она всегда была рядом, когда он бодрствовал, и успевала даже больше чем он требовал, пока спал, а спал он мало. Когда же она успевала отдыхать?
– Алексей! Не могу сказать, что выглядишь красавчиком…
– Гюнтер!– Мицкевич с удивлением повернулся к вышедшему из душа седовласому немцу, по внешности которого никто бы не смог догадаться о его настоящем возрасте.– Не ожидал тебя здесь увидеть…
Черный халат с золотым драконом на статной фигуре смотрелся так, как и было задумано мастером: короткие лапы сомкнулись на животе, а клыкастая голова легла на плечо. Было странным видеть этот халат снова – мастера текстиля не повторяли рисунок, а золотого дракона уже один раз унес собой Асташонок.
– А где мне еще быть, дружище, в такой важный для «Изумрудного города» момент? Плохо спал?– прищурился немец.
Гюнтер не был представителем инвесторов – он и был инвестором, самым крупным, мажоритарием. А еще он был единственным человеком в мире, которого боялся Морозов. У Алексея сразу сложились дружеские отношения со старым немцем, который и сам когда-то был программистом, и по молодости учился в Минске, а потому хорошо знал и любил этот город.
– Поспал, как украл,– признался Алексей, усаживаясь за стол с остальными.– И уже опаздываю на следующую встречу. Поэтому, давайте сразу к делам.
– Что тебя смущает, Алексей?– Гюнтер сел напротив и положил перед собой очки Икс-визум.– Это сложное устройство: процессоры, датчики, лазер… Целая инфраструктура развернута по всему миру: на тысячах серверов в тысячах дата-центрах залиты твои программные коллекции и библиотеки, готовые принять сотни миллионов людей... Но замысел простой… Это очень простая и чистая идея… Подарить людям мечты или то место, где они сбываются.
– Вот именно,– вмешалась Евгения.– Это огромная компьютерная игра, которая позволяет играть с реальным миром. Можно надеть маски на людей и сделать их прекрасными, сточные канавы превратить в чистые реки, а рассветы апокалипсиса сделать… фееричными…
– Тебя беспокоит сдвиг?– Гюнтер проигнорировал вмешательство Полянской, заставив ее замолчать и раскраснеться.
– Скажи,– Алексей неожиданно для себя подался вперед и заглянул в холодные глаза немца.– Ты сам не боишься, что наши игры с реальностью могут ломать психику людей? Желающих убежать от действительности всегда хватало. Мы можем покалечить их, наплодить безумцев…
– Сломать психику?– лицо Гюнтера тронула неприятная улыбка.– Больше чем это делают новостные каналы? Социальные сети? Прилипчивая реклама? Алексей, если хочешь записаться в мировые злодеи, встань в очередь. Даже праведники отбрасывают тень. Тебе не стоит реагировать на окрики религиозных фанатиков.