— А врать вам не к лицу… Вы не отпустили бы нас, даже принеси мы вам голову Таира на блюде, — все же произнесла она, не опуская взгляда.
Одновременно она отвлеченно пыталась представить, каково это: гореть живьем…
«Наверняка жутко больно…» — рассеянно подумала Инга, вспоминая, как когда-то в детстве обожгла руку, когда с друзьями жарила шашлыки. Тогда она не ревела из чистого упрямства, но прекрасно помнила, каким жутким было мимолетное прикосновение рыжего язычка огня.
Воспоминание было до того ярким, что Инга невольно вздрогнула, чувствуя разгорающийся в груди страх и гнев. Несправедливость, которой она ничего не могла противопоставить раздражала, заставляла ярче полыхать взгляд и судорожно сжимать ладони на подлокотниках страшного кресла.
— Правосудие божественного уровня: вы ненавидите Таира, так давайте убивать и нас, тех, кто ничего вам не сделал! — чуть повысив голос бросила она.
Стоило замолчать. Стоило сжать губы и не издавать не звука, но огонек, что медленно разгорался в душе уверенно вел ее вперед, неумолимо приближая уже к настоящему костру.
— Ты не права, девушка, — холодно возразил перфектум, стоя к ней спиной. — Я ненавижу всех вас. Вы, которые пришли из другого мира — все одинаковые и стоит только дать вам волю, от нашего мира не останется ничего.
Ледяным тоном возразил Аделар, все еще не оборачиваясь к пленнице, сосредоточив все внимание на приборах для пытки.
— Вы — монстры, твари, которых нужно истребить, пока вы не истребили нас!
Голос мужчины дрогнул, зазвучал громче. В его, обычно таком властном звучании появились нотки ярости. Глубоко вдохнув, мужчина резко развернулся к девушке с лицом, перекошенным от гнева и боли.
— Вы грабите и убиваете ради забавы. Такие, как вы — не имеют права жить, — резко бросил он.
С мгновение он смотрел на опешившую девушку, после чего нахмурился, взглянув на тонкий нож в своей руке. Тихо хмыкнув, перфектум швырнул его обратно на стол, разрушая идеальный порядок, созданный палачом.
— Приведите цыганку! Посмотрим, будет ли от нее толк!
Коротко склонив голову, стражник мгновенно вышел за дверь, чтобы выполнить указ перфектума.
— Мы? — вдруг взвилась Инга, едва не зашипев змеей. — Варя, которая влюбляется в каждого встречного, Владимир, который в руках не держал ничего тяжелее бутафорской шпаги или я, которая даже в прыжке едва ли сравняюсь ростом с половиной здешних жителей!? Что мы можем сделать? — прищурившись, она резко подалась вперед, но так и не смогла ослабить хватку пут.
В который раз дернув руки в тщетной попытке освободиться, Инга сжала губы. Гнев причудлива мешался со страхом, но пока что гнев был куда сильнее. Гнев на этот мир и свою судьбу.
— Кто из нас монстры — вопрос еще открытый, мужчина, — все же добавила она, прежде чем отвести взгляд в сторону и замолчать.
Удивленно изогнув бровь, мужчина глубоко вдохнул и улыбнулся. Жутко, одними губами. А в глазах разгорался мрачный огонь. Сцепив руки в замок за спиной, точно желая удержать себя от резких движений, перфектум просто пожал плечами.
— Когда имеешь дело с такими, как вы — не замечаешь, как уподобляешься вам.
Входная дверь тихо скрипнула и на пороге появился стражник, удерживающий вырывающуюся Раду. Коротко кивнув, приказав подвести девушку к себе, Аделар продолжил мысль, обращаясь к блондинке.
— Но, в отличии от вас, я не врываюсь в дома честных граждан, не убиваю и не насилую. А вы — мужчины, женщины. Вы все одинаковые. Ты, Таир, двое твоих друзей…
Мужчина замолчал. Сложив руки на груди, он несколько секунд пристально смотрел на блондинку, затем перевел взгляд на цыганку и криво усмехнулся. Не, пытать маленькую змейку он не станет. От этого будет мало проку, а вот…
Перфектум снова взглянул на блондинку и усмешка на губах стала шире.
— Приведите палача, для него есть работа, — обратился он ко второму солдату, наблюдая за тем, как меняется в лице цыганка.
Побледнев, Инга на мгновение задержала дыхание, сжав губы, пытаясь сдержать дрожь.
— В отличии от нас вам нет нужды врываться. Достаточно дать указ, чтобы за вас мучили и убивали честных граждан, — уже понимая, что наговорила достаточно, как-то устало, чуть тише произнесла блондинка, вздохнув и слабо улыбнувшись.
Воспоминание того, как сильно ее радовала близость диплома, возможность закончить магистратуру и заняться любимым делом сейчас казалась смехотворной, наивной и несбыточной.