Поскольку он не употреблял алкоголя, отвёз их домой на своей Ауди. Их друзья помогли привести квартиру в порядок после драки с Летицией. Почерневшая, сломанная мебель была заменена. Упавшие фото вставлены в новые рамки и перевешены. А о подпалинах и пятнах пузырящейся краски на стенах позаботились. Другие проблемы, однако, было не так легко исправить. Памела оправилась от попытки отравления, но, казалось, ей стало хуже. Медсестру, которая отравила Памелу, в конце концов, поймали, благодаря стражам Джолин. Она призналась, что Летиция заплатила ей, надеясь, что честность принесёт быструю и безболезненную смерть. Этого не произошло.
Они с Девон нанесли несколько визитов её матери. Памела ничего не помнила и маловероятно, что когда-нибудь вспомнит, но он всё ещё намеревался ходить с Девон. Он хотел познакомиться с её матерью, даже если мать никогда по-настоящему не узнает его.
Ситуацию Финна тоже не так-то легко исправить. Он физически оправился от ран, но был эмоционально разбит. Ясно, что он винил себя во всём дерьме, которое произошло — даже за действия Летиции. Он решил уйти со своего поста Предводителя. Спенсер занял его место, но, казалось, не был рад. Как и его сёстры, он был опустошён смертью Летиции, и зол на неё за то, что она чуть не убила их отца. Рина чувствовала себя виноватой, поскольку начала подозревать, что её мать могла быть замешана, но ничего не сказала. Танер полагал, что поэтому она должна чувствовать себя виноватой, но Девон не возлагала на неё ответственность.
Когда они, наконец, вошли в квартиру, Танер завёл мурлыкающую Девон в их спальню и крепко обнял. Она посмотрела на него с нежностью, а глаза были стеклянными и прикрытыми. Она пьяна. Ему пришлось улыбнуться.
— Сегодня ты точно будешь жёстко трахаться, — сказал он, проводя костяшками пальцев по её щеке, впитывая каждую чёрточку. — Такая великолепная. Я помню, что однажды кончил на это симпатичное личико.
— Ты запутал мои волосы, что меня не впечатлило.
Он усмехнулся.
— Ты уверена, что готова взять член?
Её глаза потемнели от неприкрытого чувственного голода, который соответствовал его. Она сжала в кулаке его рубашку и крепко прижалась к нему.
— О, я уверена.
— Тогда, полагаю, я поверю тебе на слово. — Танер скользнул языком ей в рот, и вспышка желания была мгновенной. Она пронзила его с силой грёбаного товарного поезда. Его тело напряглось. Нервы ожили. Химические вещества пронеслись по его кровотоку. Он целовал её снова и снова, не в силах насытиться вкусом. Атмосфера была густой и статичной, с тем же сексуальным напряжением, которое дразнило их с самого первого дня. Он грубо обхватил ладонью её грудь, проглатывая тихий стон, рыча от ощущения пирсинга в соске. — Не могу смотреть на тебя без желания трахнуть. Ты знаешь это?
Девон застонала, когда его язык снова лизнул и переплёлся с её языком. Поцелуй был горячим, влажным и таким чертовски чувственным. Проклятье, он довольно сильно трахал её рот языком. Расплавленная похоть затуманила мысли и захлестнула, заставляя её так неистово ощущать прикосновение его кожи к своей, что она нетерпеливо сорвала с него рубашку. Его руки были уверенными, блуждая по телу, пробуждая к жизни. Между ними пронеслось столько сексуальной энергии, что у неё почти закружилась голова.
Электрические искры, казалось, перескакивали от него к ней, заставляя кожу покалывать, а нервные окончания становиться сверхчувствительными. Её соски превратились в твёрдые болезненные вершинки, которые пульсировали, отчаянно желая, чтобы к ним прикоснулись и попробовали на вкус. Танер задрал её платье, как ему и хотелось сделать всю чёртову ночь.
— Ложись на спину. Вот так. — Опустившись на колени на матрас между её раздвинутых ног, он провёл руками по внутренней стороне шелковисто-мягких бёдер. — Я хочу увидеть твою грудь, котёнок. Покажи мне. — Она достала их из платья. — Хорошая девочка.
Танер наклонился и втянул в рот как можно больше кремовой груди. Девон запустила пальцы в его волосы, прокалывая ногтями кожу головы, пока он сосал, лизал и играл с пирсингом. Он прикусил сосок, впрыскивая яд в кровоток. Она прошипела:
— Однажды я укушу тебя прямо за член. — Она сердито посмотрела на него, когда он усмехнулся. — Не думай, что я шучу, пёс.
— Я считаю себя предупреждённым, — сказал он, снимая с неё трусики, обнажая перед ним блестящие складки. — Такая красивая. — Она дёрнулась, когда он просунул кончик пальца внутрь. — И такая чувствительная. Мне нравится. — Её губы приоткрылись в мягком вздохе удивления, когда он добавил второй палец. Танер застонал. — Господи, котёнок, ты такая чертовски горячая.