Уже на площадке лифта Ляпидевский услышал шумные звуки освободившегося от излишней пищи желудка и, несмотря на трагичность момента, криво усмехнулся. Бедный коридорный продолжал блевать всё то время, пока Сергей дожидался приезда лифта. Эта транспортная "тележка" сегодня, как назло, двигалась на удивление долго. Наконец лифт тихонько взвизгнул совсем рядом, и Сергей, облегчённо вздохнув, сделал шаг по направлению к его раскрывающимся дверям. Две створки плавно разошлись в стороны, милостиво пропуская вовнутрь покрывшегося испариной Ляпидевского, и тот, недолго думая, шмыгнув внутрь, отдал короткую команду:
— Подъезд!
Ни около дома, ни на дальней стороне улицы никого не было. Сергей вышел из подъезда и, как ни в чём не бывало, перейдя улицу по пешеходному переходу, вошёл в распахнутые двери частного строения, напоминавшего своим архитектурным стилем церковные здания конца второго тысячелетия. К великому удивлению бывшего легионера, это строение действительно оказалось церковью, причём ни какой-нибудь, а православной. Правда, во внутреннем убранстве церкви чувствовалось что-то, не гармонирующее с окружающей обстановкой. Посреди маленького, но уютного помещения располагался высокий резной деревянный стол. За столом, отстоящим от алтаря всего на несколько шагов, сидел одетый в чёрную просторную рясу церковный служка и что-то старательно выбивал на клавиатуре стоявшего перед ним компьютера. Он был так увлечен своим делом, что не обратил внимания на широкоплечего молодого мужчину, прошмыгнувшего между рядами кресел, и в доли секунды оказавшегося у него за спиной. Лишь когда рука вошедшего легла ему на плечо, он вздрогнул и обернулся. Большой серебряный крест на груди церковника говорил о его не последнем месте в иерархии этого заведения. Широкая, окладистая, с проседью, борода опускалась на грудь, где завивалась наподобие долго служившей метлы. Чёрные волосы, торчавшие из-под такой же чёрной шапочки, были местами тоже седы. Красивое в прошлом лицо уже успели избороздить не по годам ранние морщины, а в глазах застыла многовековая печаль древней славянской нации. Сергею показалось, будто вся боль мира сосредоточилась в этих мудрых и зорких глазах. Святой отец, чьё мирское имя он сам тщетно пытался забыть, именуя себя ныне Никодимом, не говоря ни слова, внимательно разглядывал незнакомца, как бы пытаясь с одного взгляда определить, насколько грешен этот представитель рода человеческого. Это разглядывание длилось долго. Прошли не менее пяти минут с того момента, как Сергей прикоснулся к плечу священника, но ни один из них не пошевелился, не сказал ни слова, боясь разрушить тишину, воцарившуюся в храме. Лишь компьютер, выполняя одному ему ведомую работу, едва слышно гудел процессором. Наконец его динамики пикнули, словно призывая отвлекшегося хозяина вернуться к работе, и оба представителя homo sapiens отшатнулись друг от друга и, будто просыпаясь от спячки, протёрли глаза руками. Первым пришёл в себя священник. Лишь мельком взглянув на экран, он развернулся в кресле, принял удобную позу и бросил:
— Мне кажется, что молодой человек пришёл сюда отнюдь не исповедоваться, и уж тем более не беседовать в тиши храма с богом. Дела мирские ему куда важнее дел душевных. Я не осуждаю тебя, сын мой! Всё в мире материальном вращается вокруг материи. Душа же вечна! Но думы о ней приходят к нам лишь перед порогом ухода в бесконечность. — Внезапно он понизил голос, и Ляпидевского накрыло успокаивающей волной. — И да ищущий спасения в храме божьем да обретёт его. Неважно, идёт ли речь о спасении души или тела. — Святой отец замолчал и наклонил голову в сторону двери, за которой раздавались глухие завывания полицейской сирены. Намёк был понят. Сергей прикусил губу, почувствовав укор совести за своё невнимание к душе и подивился проницательности священника, сразу же распознавшего истинную причину его появления в храме. Отставной сержант смущенно засопел. С минуту в его голове боролись противоречивые мысли. Раскрываться первому встречному было слишком опрометчиво. С другой стороны, совсем рядом, стоит протянуть руку, стоит великолепный компьютер, а терять время на поиски другого, когда в любую минуту по его пятам могут броситься неизвестные убийцы, было непозволительной роскошью. О том, что его станет разыскивать полиция, как-то не думалось. Он посмотрел на вход, затем снова перевёл взгляд на стоявший в полуметре компьютер, окинул взглядом спокойное лицо святого отца и решился.