Сергей, почесав нос, подумал.
— Ну, ты, дядя, и наговорил! Действительно Стратег! Только когда я всё это буду делать и как? Ну да бог с тобой, теперь уж как получится! Может и выкручусь.
Стратег тем временем радовал его ещё больше.
— Я практически уверен, что их командование, узнав о твоём успешном приземлении и ожидая от тебя нового подвоха, впрочем, совершенно справедливо, вышлет в район твоего падения имеющийся в их распоряжении резерв спецназовцев. И тут уже всё будет зависеть только от тебя.
— Угу, — охотно согласился Сергей, взвыв от такой весёлой перспективы. — Замечательно! А что? Горы, свежий воздух, горяченького сколько хочешь! Чем не пикник?
Стратег, словно бы и не заметив сквозившее в голосе Сергея отчаяние, ничего не ответил, посмотрел на часы, затем на экран радаров и внезапно сникшим голосом добавил:
— Всё ребята, пора, действуйте, но не спешите, пока для нас главное тишина и аккуратность.
Верховный канцлер находился в приподнятом настроении. Он смотрел последние новости, и ему очень понравился вид горящих зданий города. Особое чувство удовлетворения вызвал кадр, запечатлевший обгоревший экипаж бронетранспортёра, уложенный прямо перед колесами своей машины. В груди пламенным цветком расцвело нервное возбуждение. Он сладко потянулся и вытащил из коробки облитую шоколадом карамельку. Её вкус ещё никогда не казался ему столь восхитительным. Возможность посылать других людей на смерть и при этом самому оставаться в безопасности, позволяла чувствовать себя богом. Скоро его власть над Земным миром станет безграничной.
— Когда мы победим, — канцлер чавкнул от удовольствия, — встанет вопрос о нашей природной жестокости. Чтобы вновь не оказаться на грани исчезновения, придётся искоренять это зло калёным железом. На кого я могу положиться как на самого себя? На двух, трёх не запятнавших себя генералов и сотне выдержанных солдат подразделения 4-Б. Остальные должны будут пройти соответствующую проверку, и если их жестокость будет превышать допустимые нормы, мы будем их уничтожать, уничтожать, уничтожать! Он ударил кулаком по столу так, что коробка с карамельками подпрыгнула вверх, глаза стали красными от наливающей их крови, а в уголках рта появилась белая пена…
— Здравствуйте, это опять Сергей. Я от…
Его перебили.
— Помолчите, Ваш голос я узнала. Вы по делу или просто так, для проверки связи? — Чувствовалось, что голос говорившей дрожит. Сергей понял причину этой дрожи, хотел чем-нибудь утешить, но она ждала ответа.
— По делу.
На том конце провода судорожно сглотнули.
— Это уже хорошо. У Вас есть на чём до меня добраться?
Сергей покосился в сторону стоящего чуть в стороне стратега, тот кивнул.
— Да, — ответил Сергей и потрогал правой рукой лежавшие на столе четки.
— Тогда запоминайте адрес: Вторая Марсианская, дом два, два ноля, девять. Жду.
В трубке послышались короткие гудки. Сергей отключил телефон и, повинуясь знаку профессора, двинулся вслед за ним. Через двадцать минут частный грузовой глиссер с широкой оранжевой надписью "Междугородние грузовые перевозки" опустился на газон во дворе шестиэтажного особняка. Здание представляло из себя шедевр готической архитектуры, выполненный согласно новым веяниям из стекла и мрамора. Но Сергей, за последнее время привыкший ко всяческим метаморфозам, предполагал, что за стеклянно-мраморной архитектурой скрывается бронированная сущность. Он открыл кабину и покосился на придавленную опорными колёсами траву газона. Некое подобие стыда в виде небольшого румянца проявилось на его щеках, но грозный окрик, раздавшийся из-за приоткрытой двери, заставил его забыть про чьи-то загубленные труды.