— Идеи есть? — Лис слегка отдышался и откинулся спиной на мешки, на которых они сидели.
Щуплый помотал головой.
— Умных нету.
— Можно сныкаться и отсидеться, но здесь же самые кровососьи места. Днем они прячутся, ночью выйдут на охоту. Если в подвал залезть — им и идти не придется. А к бункеру не прорвемся.
— Я и говорю: умных идей нет. Может в кабину электровоза залезть и там запереться?
— Кровосос не дурак. Окошко выбьет и войдет.
— На "Росток" прорываться тогда.
— Больше некуда. Надо идти и искать укрытие на ночь по дороге.
— Люди Борова тоже не дураки. Первым делом ворота перекроют. Если бы не этот…
Щуплый кивнул. Ученый за последние два часа вымотал все нервы, то храбро влезая в аномалии, то что то горячо доказывая им по-немецки и помогая себе жестами. Но раз взялись сопровождать — куда деваться? Не бросишь же его теперь в Зоне…
— Ладно. Вроде пока мы от них оторвались. Пошли к "Ростоку" в темпе. Там долговцы окопались недавно, ботанику они помочь не откажутся.
— Пошли.
Лис поднялся. Глядя на него, немец тоже встал.
— Was willst du tun? [1]
Сталкер покачал головой.
— Как же ты надоел-то… Гейт! Гейт!
Ученый дисциплинированно кивнул головой.
— Во! Понял… Если бы ты еще пугач свой не потерял — цены бы тебе не было.
— Как ты его назвал? — удивленно спросил его Лис.
— Что "как"?
— Геем?
— Да не геем, а "гейт". По ихнему: идти надо.
— А-а-а… Я было подумал, что он и правда того.
— Задрал ты со своим юмором.
Они не успели. Щуплый, выглянув из дверей вагона, заметил на двадцатиметровой прожекторной вышке часового бандитов в черном дождевике и с автоматом. Вся станция просматривалась с нее, как на ладони. Вылезать было глупо.
— Возвращаемся? — предложил Щуплый. — Запремся в тепловозе и дрожим от страха.
— Придется.
Между тем немец был явно чем то обеспокоен.
— Freunde! Hören Sie! Ich versuche zu erklären… [2]
— Чего он разбушевался? — спросил Лис.
— Откуда мне знать?.. Вас? ("Что?") — спросил Щуплый немца. Тот в ответ затарахтел по немецки, как MG-43.
— Нихт ферштеен.
Немец начал надувать щеки и замахал руками.
— Ну дура-а-ак… Кто ему сюда вертолет пришлет?.. Нихт геликоптер, понял?
— Погоди… — Лис прислушивался к немцу. — Он не про вертолет вроде лопочет. Все про какой то Спрингхоф вспоминает.
— Да? Как это по ихнему?
— Ja! Der Sprengstoff. Ich sage… [3]
— Ну и кто это такой?
— Я тебе что, переводчик?
— Может он родом из этого Спрингштоффа?
Немец тем временем продолжал махать руками, показывая то на мешки, на которых они сидели, то на небо.
— От мешков вроде чего то ему надо. Может там что то нужное?
Лис наклонился, пытаясь в полутьме разобрать надписи.
— Не по-русски написано… Аммониум… нитрат… Нитраты какие-то. А вот и по-русски. Удобрения это.
— Как-как? — Щуплый подскочил глядя на мешок, на котором сидел.
— Чего вскочил-то?
Щуплый подошел к двери и осторожно выглянул, определяя, как далеко тянется состав. Немец наконец-то выдохся и замолк.
"Ленту меняет" — подумал Лис.
— Валить надо отсюда, — сказал Щуплый. — Это аммиачная селитра. Она в гранулах и должна быть безопасной, но она здесь давно и сильно слежалась.
— И что?
— Взорваться может — вот что! А ее тут целый состав. Вот чего немец нам махал: улететь можем.
— Взрывча-а-атка? — мечтательно протянул Лис…
…
— Ну вот… Конец лески вяжем сюда. Отпускаем платформы, тут хороший уклон, они бьют по вагонам, вагоны катятся прямо к бандитам, чека выдергивается и…
Щуплый скептически покачал головой.
— Сколько там лески?
— Сто метров.
— Че-то я очкую. Пять вагонов. Полсотни тонн…