— Смотрите, зеленые: в детстве надо было в спортзал ходить, как Лось, а не химию читать, — Лис пристроил автомат за спиной и пошел следом. Нас никто не приглашал, но мы тоже пошли.
— Лис, глянь…
— Что у тебя?
Я раскрутил крышку свинцового контейнера. Лис посмотрел внутрь.
— "Медуза". Мелкая. Хлам. Двадцать пять у Ашота, по прайсу. С первачком вас, зеленые. Дай Бог, чтобы и дальше везло.
На базе Лось, так и не отдавший Мельника никому, понес его в наш вагончик, а мы с Лехой направились к Ганже.
— Приветик, пацаны. Вы, говорят, с добычей. Кого там потащили?
Я снова скрутил крышку с контейнера.
— Новичкам везет, — Ганжа встряхнул контейнер — Что просишь?
— Двадцать пять.
— Давай так: десять баксов, три банки тушенки, ты мне ничего не должен и ужином покормлю вместе с караулом.
Леха тревожно взглянул на меня.
— Не мало три банки-то?
— Да ты посмотри, какая!
Ганжа полез под стойку и вытащил… банку "Китайской стены".
(Одфаги помнят эту "Китайскую стену". Отличная вещь.)
— Со складов наши таскают, советские запасы. Не знаю, что туда китайцы пихали и как готовили, но не портится даже открытая.
— Согласен.
Банки были по полкило каждая. Удачная покупка.
— А эту снарягу не продадите? — Ганжа показал пальцем на броник Мельника, так и висевший на Лехе. Три сотни сразу дам.
— Извини, чужое не торгуется. А нет ли у тебя антирада?
— Есть. Десятка. Обычная цена.
— Договорились.
Мы вернулись в вагончик. Лось сидел на ящике и смотрел на лежавшего на старом матрасе Мельника.
— Пацаны, такое дело… Он весь горячий. Видимо пока на поле валялся, хватанул дозу. Сейчас начнется лучевая. Я таких уже видел, откинет копыта через пару дней.
— Предусмотрено, — я показал ему пластиковый стерильный контейнер со шприцом.
— Во! Молодцы. Умеешь?
— Леха умеет.
Леха закивал головой, принял от меня контейнер, вытащил шприц и прямо через одежду воткнул Мельнику в руку. Надавил на поршень.
— Порядок.
Лось удивленно раскрыл глаза.
— Ты врач что ли?
— Стоматолог.
На лице Лося появилась улыбка.
— Лепилу Бог послал! Отличненько. Надо комменданту сказать.
Он поднялся с ящика и вышел. В дверь ему пришлось протискиваться боком. Ну и амбал…
Глава третья
— Говоришь этот мелкий — врач? — Коммендант базы смотрел на Лося удивленно.
— Ага. Зубной. Укол антирада он этому дохляку вколол так, что душа радовалась.
— Не верю своему счастью. Зови-ка его ко мне. И Щуплого вызови с караула, у него третью неделю зуб болит…
Через десять минут Леха стоял перед комендантом. Лось переминался сзади. В дверь постучали, вошел сталкер в зеленом комбезе, с СВД.
— Вызывали? — спросил он.
— Вызывал. У тебя еще вчера щека опухла. Сейчас малой тебя посмотрит. Он, говорят, врач.
— Говорят?! Не опухло у меня ничего… — Щуплый судорожно скосил глаза, пытаясь увидеть свою собственную щеку. — Не! Нуегонах, я лучше водки глотну, все пройдет. Уже все прошло.
Леха тоже запаниковал. — Эй! Я ведь не врач. Три курса всего. Я не могу… И пародонтологию мы еще не проходили!..
— Вот и проверим, что ты можешь, — комендант откровенно скалился.
Щуплый развернулся. У двери в вагончик, надежно ее блокируя, стоял Лось. Щуплый покорно вздохнул, смиряясь с неизбежным.
— Я винтовочку тогда у тебя оставлю.
— Ага, оставь. И пистолетик оставь, мало ли что?
Щуплый, накативший стакан водки без закуски, сидел в стоматологическом кресле и ждал, пока "наркоз" подействует. Лось, стоявший за креслом, придерживал его за плечи. Леха осматривался. На старом заводе был стоматологический кабинет, конечно давно пришедший в нерабочее состояние, но ему много и не требовалось. У Щуплого болел передний резец, когда-то не так давно обломанный. Начался пародонтоз, десна опухла. По-правильному зуб нужно было лечить, но лечить он не умел, да и не взялся бы. Оставалось только дергать. На столе кипел на спиртовке чайник, в нем кипятились скальпели и клещи. Еще пара скальпелей, уже продезинфицированных, лежала на чистом вафельном полотенце рядом с креслом.
— Ну-с-с, больной…
Щуплый с ужасом косился на инструменты.
— Не делайте так глазами, больной, иначе ваши дети будут иметь косого папу.