…
"Я все лучше разбираю рисунок теней. Они сплетаются в узор, свет Кристалла плетет кружево из светлых и темных нитей. В нем прошлое и будущее людей, их проблемы, неудачи, радость и грусть. Можно сосредоточиться на одной, понять ее во всех подробностях, или увидеть их все, Монолитом, Единством. Есть те, кто воспринимает его и те, кто его не видит, не понимает, что является его частью. Не так давно эти вторые поставили под угрозу мою жизнь и жизнь других братьев. Сейчас Единство принимает решение. Уже приняло. Сил достаточно.
Я открываю глаза. На меня смотрят Оператор и Бродяжник.
– Идешь, Проводник?
– Конечно.
Тени танцуют на стенах лабиринта. Кажется скоро я смогу управлять ими…"
Свет загораживала медленно спускавшаяся по лестнице фигура в черном плаще. Человек подсвечивал ступеньки слабеньким фонариком. Когда ему оставалось четыре ступеньки Лось передернул затвор.
– Стоять! Здесь "Свобода". Назови себя!
Фигура развела в стороны руки и медленно подняла их. Луч фонарика уперся в стену. Сиплый голос произнес:
– Пацаны, не надо кипиша. Все нормально.
– Тогда чего ты здесь потерял? – спросил Лось.
Наклонившись к Лехе он прошептал:
– Направь на него фару и включи.
Щелчок тумблера. Поток света залил стоящего на лестнице. Тот инстинктивно загородил рукой глаза.
– Пацаны, в натуре, перестаньте! А то там наверху остальные занервничают, лимончик закатят. Пиши потом святому Петру объяснительные, что ты не при чем.
– Погаси, – сказал Лось Лехе.
Он успел при вспышке света разглядеть лицо бандита. Знакомое лицо, заметное. Раньше виделись. Кличку он не помнил, но это уже было не так важно. Фара потухла.
– Ну и иди себе с миром, не загораживай свежий воздух, – сказал он.
– Не, пацаны, так не пойдет. Любой с понтом под зонтом может сказать: "Свобода". Выйдите, покажитесь. Побазарим по понятиям. Мы ведь не беспредельщики какие. Шли мимо, видим двое сталкеров через мост бегут. Думаем: что за шухер? Стрелять в спину не стали, но по следам прошли. Такое дело… Вы на нашей территории, пацаны.
– А ты кто? Под кем ходишь?
– Вот это разговор другой. Сначала всегда надо определиться, ху есть ху. Я – Карыч, пахана Сявой кличут. Поляну стрижет Чапа с Затона. А вы, пацаны, кто?
Лось наклонился к Лехе и шепнул:
– Чапа – это Чапай. Есть такой… Я иду к ним. Ты не высовывайся, если что – поливай из автомата лестницу. Им тебя не взять. Гранаты разве что оглушат за этой загородкой. Только не вылазь и жди меня. Понял? И кликухи запомни.
– Уверен?
– Да. Сяву я знаю и этого мельком где-то видел. Договоримся.
Он поднялся и крикнул бандиту:
– Поднимайся, я следом!
Бандит повернулся и начал подниматься по бетонным ступеням. Леха перевел дыхание и только сейчас обратил внимание на то, как колотится сердце.
Вечерний воздух Зоны после бетонного подземелья показался нектаром. Лось вышел, глубоко вздохнул и снял шлем. Трое бандитов с уважением смотрели на его могучую фигуру.
– Будем знакомы. Я – Лось. Насчет "Свободы" тоже правда, да и Сява соврать не даст, – Лось огляделся. – Я думал он с вами.
– Могу проводить. Здесь не далеко, четверть часа идти, – Карыч поправил висевшую на ремне помповушку.
– Проводи. Если пахан рядом, то зачем сиськи мять?
– Нет проблем. Пошли. Ребята твои как?
Лось наклонился в дверной проем, крикнул:
– Держать вход, ждать меня! Все поняли!?
– Как скажешь! – отозвался изнутри Леха.
Карычу это явно не понравилось, но вслух он ничего не сказал и махнул своим бойцам рукой: "Уходим". Те двинулись вниз по склону, держа наготове оружие.
Идти действительно было недалеко. Они обогнули холм, вышли на дорогу и обходя попадающиеся время от времени на пути аномалии пошли к нескольким кирпичным строениям, стоявшим рядом с дорогой. Строения окружал забор из бетонных плит. Когда-то в заборе были ворота, но они давно рухнули и железные створки ржавели на бетоне. Ботинки подняли облачка ржавой пыли.
Вблизи строения выглядели совсем заброшено. Крыши обвалились. В трещинах, проходящих через кирпичные стены, росли кусты. Весь двор тоже зарос ими. Часть более толстых кустов была недавно спилена, видимо на дрова.
– Вон тот домик у забора видишь? – спросил Лося Карыч, – и крикнул: Сява!
– Говори! – донеслось из домика.
– Тут фраер к тебе просится.
– Так проводи. Гостям всегда рады.
– Пойдем, – сказал Карыч. – Все как ты просил.
Лосю пришлось пригнуться при входе, чтобы не задеть провисший дверной косяк.
– Какие люди! – Сява, улыбаясь, поднялся с продавленного кресла. – Давненько не виделись.
– Шли мимо. Дай, думаю, зайду… А ты, я смотрю, поднялся?
– Есть немножко. Карыч, все нормально?
– Да, – ответил тот – Сходили, глянули. Там в холме шнифт. Меня стволом попугали, но все обошлось.
– Лось, что нашел? Колись, орех грецкий. Карыч, а давай чифирку заварим по старой памяти?
Карыч кивнул, вышел.
– Айда, выкладывай, – Сява снова сел в свое кресло. – Да не стой, как шкаф. Вон диванчик, должен тебя выдержать.
Лось критически посмотрел на диван, прислонил автомат к спинке и сел. Диван заскрипел, но выдержал.
– Тебе с начала рассказать, или коротко?
– Сначала коротко, а потом с начала.
– Это дело "Свободы", что мы нашли, если коротко.
– Ты хотя бы в общих чертах. А то у меня под боком ваши рамсить начнут – кому же это понравится?
– Не начнут. Старый узел связи нашли. Оборудование тыща девятьсот лохматого года и скелет в капитанской форме. Капитана закопаем, наши посмотрят, что нужно из приборов, а остальное можете вывозить.
– Ага… Ну тогда ладно. Ты послал весточку?
– Да, двое ушли. Если никто не протормозит, то послезавтра из Долины подтянется народ. Надо будет предупредить их, чтобы в вашу сторону не…
Его фразу перебил хлесткий звук винтовочного выстрела.
– …смотрели…
Лось глянул на Сяву. Тот непонимающе пожал плечами и подхватил автомат. Лось тоже взял оружие на изготовку и встал за дверью. Машинально он прикинул толщину кирпичной стены и пробьет ли ее пуля. Выводы были неутешительными. Снаружи ударил еще один винтовочный выстрел. Ему в разнобой отозвались автомат и охотничьи ружья.
– Лось, это твои? – прошептал сзади Сява.
– Не успели бы. И не стали бы валить без предупреждения. Это ты кому-то хвост переехал.
– Нет, с нашими все ровно.
Перестрелка продолжалась. В нее вплелась трескотня пистолетов и короткие очереди. Ружья бабахали без перерыва. От ворот донеслись неразборчивые крики.
Лось прикидывал, откуда может бить снайпер и насколько опасно перебегать двор. За кустиками этими прятаться бесполезно. Веточки пулю не остановят. Если бы он выбирал позицию, то на склоне холма, в полукилометре было бы в самый раз. Можно снимать на выбор, кого хочешь, а ответный огонь достать может разве что случайно.
Из дома напротив появились двое бандитов и пригибаясь бросились бежать через двор к их домику. Почти сразу один покатился по земле, сбитый с ног пулей. Лоси подумал, что он не ошибся, прикидывая позицию вражеского снайпера. Холм, пятьсот метров. А звук-то у винтовочки знакомый…
Карыч вбежал в дверь, прижался к стене.
– Сява, беда!
– Кто это?
– Не знаю. Вояки наверное. Пороха убили первым, потом начали щелкать тех, кто выбежал. Ни предъяв, ничего… И не сталкеры. Пушки у них – с нашими не сравнить. Голый вассер, ловить нечего.
– Это не военные. – сказал Лось.
– Почему так считаешь? – оба бандита повернулись к нему, – И кто тогда? Наемников кто то нанял, что ли, ради нас?