— Наилий, — спокойно говорит Рэм где-то рядом с нами. — Тиберий прав, удачно вышло, пусть отработает. Остий будет крутиться поблизости, я за монитором все увижу. Дай руку, рядовой.
Генерал возвращается, но разума в голубых глазах пока не больше, чем в куске льда. Я протягиваю безопаснику руку, и он быстро закатывает рубашку до локтя. Мазнув пальцем по сгибу, оставляет там крошечный радиомаяк. Теперь я тоже помечена и моргаю на мониторе зеленой точкой.
— Иди, — отпускает Наилий, — мы рядом. Я вообще через стену.
— Хорошо, — киваю в ответ и до дрожи в руках сдерживаю желание обнять его. Прощаемся кивками слишком медленно и долго, а потом я заступаю на дежурство в покоях принцессы.
Имари живет сразу в пяти комнатах, блистающих золотом и щекочущих ноздри ароматами цветов. Гостевые покои, где нас поселили, вполовину не так роскошны. Здесь страшно ходить по ковру, боязно садиться на кушетки и лучше не махать руками, чтобы не сбить с полок и подставок дорогущую безделушку. Принцесса родилась и выросла в музее, привыкла к постоянному вниманию и позволяла ухаживать за собой, как за ценным экспонатом. Молчаливые служанки расчесывают ей волосы, помогают одеваться и подносят украшения на бархатных подушках. Имари управляет ими жестами, как дронами с пульта.
— Тиберий, а где ты хочешь спать? — игриво спрашивает Её Высочество, разглаживая ладонями шелк ночной сорочки.
— На посту не положено спать.
Имари оборачивается ко мне от огромного зеркала и удивленно поднимает брови.
— Совсем?
Я киваю в ответ на этот и каждый следующий вопрос.
— Никогда? Даже вздремнуть? Полклепсидрочки? Нет? Ужас какой! Ты же упадешь, как вы вообще на постах стоите целыми сутками?
— По очереди, — сообщаю очевидную мысль, и принцесса звонко смеется.
Служанки тоже улыбаются, переглядываясь. Наверное, не замечали никогда, что цзы’дарийцы в караулах меняются. Для них мы слишком одинаковые. Все на одно лицо. Зато в широких носах и пухлых губах соплеменников они явно найдут тысячу отличий. Имари щелкает пальцами, и девушки низко кланяются, уходя из покоев спиной вперед. Нельзя поворачиваться задом к коронованным особам, запомню.
— А тебя сильно накажут, если уснешь?
Принцесса с грацией черной пантеры подбирается ко мне, мягко ступая по толстому ковру босыми ногами. Стоит так близко, что я чувствую аромат розового масла и вытягиваю спину, намеренно глядя мимо неё четко в стену напротив.
— Два наряда вне очереди и клетка на сутки, если третий залет.
— Наряд, клетка, залет, — фыркает принцесса. — Что это?
Её волосы блестят, как черная смола. Имари наклоняется ниже, и пряди щекочут мне ухо. Совсем мужчин не боится или играет, вгоняя в краску неопытного мальчика?
— А что такое клепсидра? — чуть дрогнувшим голосом спрашиваю я.
Все равно не расскажу военных тонкостей. Фразу подслушала и запомнила как есть, без пояснений.
— Чудные вы, — улыбается она, заправляя прядь за ухо, — по-нашему говорите, будто выросли здесь, а таких простых вещей не знаете. Смотри. Да садись ты, не стой, как идол каменный.
Имари пальцем показывает, куда сесть, а потом чуть толкает в плечо для ускорения. Плюхаюсь на кушетку, жалея, что прикосновение слишком короткое, не разглядеть в таком энергетическом голоде ничего. Принцессу нужно разложить на привязки тщательно, раз при всей ненависти к отцу она сохранила на него влияние. Рэм не мог ошибиться, не просто так Имари охранника выбрала.
Эриданка достает из шкафчика узкий и длинный планшет, долго щелкает по кнопкам, а потом садится рядом и показывает экран.
— Такие раньше были клепсидры. Давно исчезли, но время мы до сих пор в них считаем. В сутках, как вы говорите, девять клепсидр. На, смотри.
Толкает мне в руки планшет, и я от неожиданности чуть не роняю его на пол. Забавные клепсидры, на наши водяные часы похожи, только треугольные и внутри песок. Имари рассказывает о них, как гид-экскурсовод, называя даты, имена ученых изобретателей и показывает, как в итоге стали выглядеть часы. Вместо затейливых клепсидр — черные ромбы с цифрами. Даже обидно немного. А хорошее у неё образование, я бы вряд ли так подробно рассказала о наших часах, деньгах или боевых посохах.
— Спасибо, очень интересно.
— Правда? — радуется Имари. — А я думала скучно. Ты как мороженая рыба.
Принцесса передразнивает, поджимая губы и выпучивая глаза, и теперь я смеюсь.