Глава 3. Нэл.
Когда Нэл пришла в сознание, боль еще не ушла, и обрела новые свойства: раны на её спине были, словно два жерла вулкана, извергающие огненную лаву. Слёзы стекали по щекам, руки онемели, и совсем не слушались. Вокруг было темно, практически так же, как за секунду до белого вихря, срезавшего её крылья. Тишина заполнилась странными звуками, и потеряла свое главное качество. В голове Нэл они смешивались в непонятный гул, но были вполне различимы, если прислушиваться к каждому из звуков в отдельности. Нэл попыталась подняться, но ноги тоже были ватными, и ни в какую не поддавались приказам сознания. Неподалеку от её неподвижного тела раздался какой-то шорох. Постепенно он становился все ближе, и через несколько мгновений совсем близко послышалось чье-то тихое учащенное дыхание, и что-то мокрое пару раз ткнулось ей в ладонь. От испуга Нэл инстинктивно отдернула непослушную руку, и шорох начал быстро удаляться. Благодаря огромному усилию и внезапно "ожившей" руке, она смогла немного приподняться. Глаза понемногу привыкали к темноте. Оглядевшись по сторонам, Нэл увидела окно, за которым блестели далекие звезды, проглядывающие сквозь раскидистые лапы ветвей, бесстыдно царапавшие оконное стекло своей наготой. Боль постепенно отступала, Нэл вытерла остатки слез тыльной стороной ладони, и поджав, наконец-то послушавшиеся её, колени, облокотилась спиной на что-то холодное и сырое. Эта спасительная прохлада тут же растеклась по всей спине, остужая её выжженные раны. Нэл изо всех сил старалась вспомнить, что с ней произошло, почему она оказалась здесь, и где, собственно, это "здесь", но память была сплошной пеленой тумана: ни одного воспоминания не осталось... ни од-но-го, даже самого зыбкого. Неожиданно, над её головой раздался звук, походивший на быстрые и не очень громкие хлопки, он покружил над головой Нэл, и так же внезапно стих. Попытавшись вглядеться во тьму уже совсем привыкшими к ней глазами, Нэл удалось разглядеть на небольшом квадратном выступе в стене неподалеку от себя маленькое существо, размером не больше её кулака, которое, странным образом выгнув шею, зарывшись с головой в свой же бок, с деловитым видом что-то увлеченно щипало. Заметив пристальный взгляд Нэл, существо встрепенулось, взмыло вверх, и по замысловатой траектории нырнуло в арочный проём в нише квадратного выступа, после чего исчезло, оставив за собой лишь эхо трепещущих крыльев. Нэл с огромным трудом поднялась на ноги, стараясь удержать равновесие, не спеша подошла к стене, в которой исчезло существо несколькими секундами ранее, и с опаской стала ощупывать кирпичную кладку выступа. Через несколько движений её рука провалилась в пустоту арочного проема, и вскоре уперлась во внутреннюю стенку арки, находившуюся не далее, чем в полуметре в глубину от края кирпичной конструкции. На дне этой арки лежали не до конца обгоревшие поленья, покрытые существенным слоем пепла и золы, из под которого едва заметно выглядывало что-то белое. Нэл опустилась на колени, и, порывшись в черно-серой массе сгоревшей древесины, извлекла на свет, бивший тонким лучом откуда-то сверху ровно по центру ниши, обуглившуюся книгу. Название книги было практически не читаемо - огонь пощадил лишь несколько букв обложки, но страницы внутри оказались почти не тронуты, лишь по краям были обрамлены змеевидными следами от пламени, не оставившего от былой геометрии страниц ничего похожего на привычные прямоугольники. Подставив страницы под луч загадочного белого света, Нэл бегло пролистала несколько из них, закрыла книгу, стряхнула остатки пепла и золы с обложки, и положила её в карман своей мантии. Книга пришлась точно по размеру кармана, и бесследно исчезла в его пустотах. В тот же момент на дно загадочной кирпичной конструкции, мерцая в тонкой нити лунного света, плавно и не спеша, опустилось маленькое пушистое перышко. Нэл бережно подняла его, отряхнула от пепла, и положила в тот же карман мантии, где мгновением ранее утонула спасенная от небытия обгоревшая книга. Рассеяно оглядываясь по сторонам, она вдруг услышала тихий скрип двери на другом конце здания, а через несколько секунд увидела, как ей на встречу по длинному коридору, то появляясь, то исчезая в свете взошедшей луны, лившимся из окон соседних комнат, с нарастающим звуком шагов, шел кто-то очень маленького роста - не больше метра с небольшим - в странной рясе, огромным шлейфом тянувшейся по полу, и не менее странной шляпе с очень широкими полями, за которыми даже при дневном свете не удалось бы разглядеть черт лица посетителя. Нэл впервые ощутила что-то похожее на мороз по коже, от чего её сердце забилось в бешеном ритме настолько сильно, что его звук напрочь перебивал звук приближающихся шагов. Ей захотелось куда-нибудь спрятаться, убежать, или, в конце концов, закрыв лицо руками, скрыться от всего происходящего в наивной иллюзии, присущей самым маленьким детям: «если я тебя не вижу, то и меня не видно». Но было уже поздно. - Проснулась, дорогая? - услышала Нэл незнакомый голос, эхом разнесшийся по пустынной комнате. Голос был без сомнения женским, и очень приятным, обычно такой тембр называют «бархатным». Благодаря этим «бархатным» ноткам и так явно ощутимой доброте в голосе незнакомки, Нэл стало немного спокойнее, однако, её связки были еще в оцепенении от ужаса, и как Нэл ни старалась - не смогла произнести ни звука. - Что ж ты в темноте то сидишь? вот же и свечи, и спички на камине, все есть... Я надеюсь, ты хотя бы поела? Незнакомка подошла к кирпичному выступу в стене, со дна которого Нэл извлекла книгу и перо, сняла свою шляпу, небрежно бросив её на пол неподалеку от себя, и, чиркнув спичкой, поочередно зажгла три огарка свечи в старинном латунном подсвечнике. Комната наполнилась теплым оранжевым светом, избавив Нэл от последних приступов страха. Благодаря тусклому свету свечей и отсутствию нелепой по своим размерам шляпы, Нэл смогла разглядеть невыразительные черты лица её новой знакомой: это была женщина неопределенного возраста, лишь седые пряди волос выдавали её преклонные годы, глаза были маленькие и хитрые, с каким-то дьявольским огоньком азарта, будто она вот-вот выиграет огромное состояние на скачках. Её ряса при новом освещении оказалась похожей то ли на индийское сари, то ли на шелковый турецкий халат, то ли на японское кимоно, то ли на все вместе взятое, но подобрана она была совсем не по размеру владелицы, отчего подол и