вший на быстрые и не очень громкие хлопки, он покружил над головой Нэл, и так же внезапно стих. Попытавшись вглядеться во тьму уже совсем привыкшими к ней глазами, Нэл удалось разглядеть на небольшом квадратном выступе в стене неподалеку от себя маленькое существо, размером не больше её кулака, которое, странным образом выгнув шею, зарывшись с головой в свой же бок, с деловитым видом что-то увлеченно щипало. Заметив пристальный взгляд Нэл, существо встрепенулось, взмыло вверх, и по замысловатой траектории нырнуло в арочный проём в нише квадратного выступа, после чего исчезло, оставив за собой лишь эхо трепещущих крыльев. Нэл с огромным трудом поднялась на ноги, стараясь удержать равновесие, не спеша подошла к стене, в которой исчезло существо несколькими секундами ранее, и с опаской стала ощупывать кирпичную кладку выступа. Через несколько движений её рука провалилась в пустоту арочного проема, и вскоре уперлась во внутреннюю стенку арки, находившуюся не далее, чем в полуметре в глубину от края кирпичной конструкции. На дне этой арки лежали не до конца обгоревшие поленья, покрытые существенным слоем пепла и золы, из под которого едва заметно выглядывало что-то белое. Нэл опустилась на колени, и, порывшись в черно-серой массе сгоревшей древесины, извлекла на свет, бивший тонким лучом откуда-то сверху ровно по центру ниши, обуглившуюся книгу. Название книги было практически не читаемо - огонь пощадил лишь несколько букв обложки, но страницы внутри оказались почти не тронуты, лишь по краям были обрамлены змеевидными следами от пламени, не оставившего от былой геометрии страниц ничего похожего на привычные прямоугольники. Подставив страницы под луч загадочного белого света, Нэл бегло пролистала несколько из них, закрыла книгу, стряхнула остатки пепла и золы с обложки, и положила её в карман своей мантии. Книга пришлась точно по размеру кармана, и бесследно исчезла в его пустотах. В тот же момент на дно загадочной кирпичной конструкции, мерцая в тонкой нити лунного света, плавно и не спеша, опустилось маленькое пушистое перышко. Нэл бережно подняла его, отряхнула от пепла, и положила в тот же карман мантии, где мгновением ранее утонула спасенная от небытия обгоревшая книга. Рассеяно оглядываясь по сторонам, она вдруг услышала тихий скрип двери на другом конце здания, а через несколько секунд увидела, как ей на встречу по длинному коридору, то появляясь, то исчезая в свете взошедшей луны, лившимся из окон соседних комнат, с нарастающим звуком шагов, шел кто-то очень маленького роста - не больше метра с небольшим - в странной рясе, огромным шлейфом тянувшейся по полу, и не менее странной шляпе с очень широкими полями, за которыми даже при дневном свете не удалось бы разглядеть черт лица посетителя. Нэл впервые ощутила что-то похожее на мороз по коже, от чего её сердце забилось в бешеном ритме настолько сильно, что его звук напрочь перебивал звук приближающихся шагов. Ей захотелось куда-нибудь спрятаться, убежать, или, в конце концов, закрыв лицо руками, скрыться от всего происходящего в наивной иллюзии, присущей самым маленьким детям: «если я тебя не вижу, то и меня не видно». Но было уже поздно. - Проснулась, дорогая? - услышала Нэл незнакомый голос, эхом разнесшийся по пустынной комнате. Голос был без сомнения женским, и очень приятным, обычно такой тембр называют «бархатным». Благодаря этим «бархатным» ноткам и так явно ощутимой доброте в голосе незнакомки, Нэл стало немного спокойнее, однако, её связки были еще в оцепенении от ужаса, и как Нэл ни старалась - не смогла произнести ни звука. - Что ж ты в темноте то сидишь? вот же и свечи, и спички на камине, все есть... Я надеюсь, ты хотя бы поела? Незнакомка подошла к кирпичному выступу в стене, со дна которого Нэл извлекла книгу и перо, сняла свою шляпу, небрежно бросив её на пол неподалеку от себя, и, чиркнув спичкой, поочередно зажгла три огарка свечи в старинном латунном подсвечнике. Комната наполнилась теплым оранжевым светом, избавив Нэл от последних приступов страха. Благодаря тусклому свету свечей и отсутствию нелепой по своим размерам шляпы, Нэл смогла разглядеть невыразительные черты лица её новой знакомой: это была женщина неопределенного возраста, лишь седые пряди волос выдавали её преклонные годы, глаза были маленькие и хитрые, с каким-то дьявольским огоньком азарта, будто она вот-вот выиграет огромное состояние на скачках. Её ряса при новом освещении оказалась похожей то ли на индийское сари, то ли на шелковый турецкий халат, то ли на японское кимоно, то ли на все вместе взятое, но подобрана она была совсем не по размеру владелицы, отчего подол и тянулся полутораметровым шлейфом за короткими ножками старухи; рукава были несколько раз подвернуты, а из под них выглядывали иссушенные запястья и тонкие длинные пальцы, украшенные какими-то безвкусными украшениями. Тонкие губы и островатый нос добавляли облику старухи устрашающего вида, но улыбка... улыбка обезоруживала, одаривая любого собеседника киловаттами доброты и тепла. Незнакомка подошла к деревянному столу в противоположном от Нэл углу комнаты, который ранее не был освещен даже лунным светом. Стол был покрыт бордовой скатертью, а на столе, закрытые белыми тканевыми салфетками, стояли разные блюда и глиняный невысокий кувшин. Сняв несколько салфеток, незнакомка с разочарованием вздохнула. - Не поела... Что ж, садись, будем исправлять - улыбнулась она, и, выдвинув из-под стола деревянный массивный стул, жестом пригласила Нэл сесть. Нэл несмело подошла и взгромоздилась на него. Стул оказался слишком тяжелый для её ослабленного тела, и пододвинуться ближе к столу у Нэл, как она ни старалась, не получилось. Незнакомка, которая была почти вдвое ниже Нэл, с завидной ловкостью в прыжке кошки разместилась на стуле напротив, и совсем без труда, совершив три маленьких прыжка, придвинулась вплотную к столу. - Так, ну что же ты, не стесняйся, я же не зря готовила. Кушай-кушай! Нэл сняла салфетку с ближайшего блюда и со зверским аппетитом принялась поглощать содержимое. - Сметану, сметану то бери! - широко улыбаясь, старуха пододвинула к Нэл небольшую пиалу, и незаметным движением руки сдернула, покрывавшую её, ткань.