- Вижу какую-то топографию с высоты космоса.
Она подстроила ракурс изображения, увеличив компьютерную разверстку до высоты птичьего полёта.
- А сейчас?
- Вижу скалы, камни и сам извилистый каньон.
- Во-от! – протянула она. – Теперь смотри на фотографии двухгодичной давности. Видишь? Вни-ма-тель-но смот-ри, - почти по слогам вымолвила она с возбуждением.
На фотографиях были изображены сразу несколько секторов каньона и той скалы, о которой она говорила. Фрэя пальцем ткнула в экран, обозначив большую глыбу, лежащую среди меньших размеров камней у самого провала ущелья. От других тысяч каменных образований глыба выделялась тем, что имела какие-то слишком очевидные правильные грани, почти что геометрические, однако за давностью лет уже покрошенные и потрёпанные бурями.
- Ого! – придвинулся ближе к экрану Чиун. – А камешек-то вроде и не камешек. Верно? - он изумлённо уставился на неё. – Хочешь сказать, что он… - кореец едва не закашлялся. – Что он… искусственный?
Фрэя многозначительно взглянула в его округлившиеся глаза, некогда бывшие щёлочками.
- Это ещё не всё! – девушка перевела ракурс в следующее меню. – Теперь смотри ещё более внимательнее. – Она увеличила изображение. – Фотографии слева – это снимки двухгодичной давности, когда здесь находилась Лея.
Чиун следил за её пальцем.
- А вот это, - указала она в правый сектор экрана, - фотографии нынешних дней с орбитальных спутников, увеличенные мною.
Чиун всмотрелся и…
Едва не сполз со стула.
Настала та пауза, которую в прежней жизни называли театральной. С той лишь разницей, что теперь она несла в себе всю степень изумления наравне со смятением.
- Что за… - Чиун поперхнулся. – Что за хрень такая…
То, что он увидел на разных фотографиях, заставило его челюсть отвиснуть едва ли не до груди. Указываемая Фрэей глыба по сравнению со снимками двухгодичной давности находилась теперь совершенно в ином положении, словно её протащили по грунту несколько метров и бросили, перевернув гранями в другую сторону.
- Но… - вставляя челюсть на место, едва процедил он сквозь зубы, - но, позвольте! Это же невозможно. Эта колоссальная масса весит несколько тысяч тонн, и ни одна буря или сила притяжения не способна так передвинуть глыбу на несколько метров.
- Да ещё и перевернуть, - подтвердила микробиолог. – Ни один из наших агрегатов не справился бы даже и с десятой долей этой массы. А, как видишь, она всё же теперь не на месте.
Чиун уставился на неё непонимающим взглядом:
- Иными словами, ты хочешь сказать, что этот колосс был протащен по грунту… - он не закончил.
- Какой-то инородной силой, - добавила она за него. – Той силой или энергией, которая способна ворочать камнями величиною со скалы. Той силой, которая недоступна земной науке. Земной. Понимаешь?
- Понимаю, - ошарашено подтвердил он. – Мы на Марсе, следовательно, здесь и не пахнет земными технологиями, не считая, разумеется, наших разработок и механизмов.
- Верно, - кивнула она. – Это внеземная технология, растягивая слово вне-зем-ная по слогам.
Оба перевели дух.
- Но и это ещё не всё, - продолжила она. – Ощущение, что глыба сдвинута намеренно не покидает теперь меня ни на секунду. И знаешь почему?
Чиун пожал плечами, словно пребывал в анафилактическом шоке.
- Потому, что она сдвинута, освобождая своеобразный вход в анфиладу карстовых пещер, уходящих своими чёрными безднами глубоко под поверхность планеты. Этот так называемый «вход» в кавычках был це-ле-на-прав-лен-но открыт.
- Для чего?
Настала очередь Фрэе пожать плечами:
- Откуда я могу знать. Но вот что самое интересное. Проходя в столовую из своей лаборатории, где задержались мои девчата, я краем глаза увидела какое-то движение. Понимаешь? Вы с работниками были ещё в каньоне, и там никого не должно было быть. Я имею в виду у этого образовавшегося проёма. Повернув машинально голову, я успела на миг заметить, будто какое-то чернильное пятно, перекатываясь и ворочаясь, сползло в этот провал.
- И на что было похоже это пятно?