— Та-а-ак, хорошая новость… — задумчиво протянул Ашот. — Без нее я как-нибудь прожил бы. Выходит, никакого мальчика и не было? А как же старатели Мелвилла?
Поплавский невесело усмехнулся.
— До сегодняшнего дня я тоже так думал. Но оказалось, что этих парней отпустили по домам, взяв подписки о невыезде. Мол, чтоб к началу следствия все были в Нью-Йорке как штык! Однако когда следствие все-таки сдвинулось с мертвой точки, никого из бывших старателей разыскать не смогли. Все словно в омут канули. Теперь-то следователи ООН локти себе кусают, но как-то не очень натурально.
Корин вдруг почувствовал, что у него в горле мигом пересохло.
— Но… — прокашлявшись, выдавил он. — Ведь остался еще один, главный свидетель…
Поплавский погрустнел.
— В том-то и штука… Как вы знаете, нашу всеми обожаемую Царевну повезли на Землю под присмотром аж троих эмиссаров ООН еще полтора месяца назад. Вблизи орбиты Луны что-то произошло с маршевым двигателем… Такие вещи порой случаются. И как в такой ситуации должен был поступить командир корабля?
В гостиной воцарилась тишина. Наконец Асташевский, вид у которого был на редкость обалдевший, сипло произнес:
— Согласно уставу, он обязан остановить основной двигатель и на аварийном добираться до ближайшего космодрома. Даже если последний находится на самом задрипанном астероиде…
Саблин, выглядевший, как всегда, спокойным, прямо спросил:
— Выходит, Марта Шадрина оказалась вместо Земли на Луне?
Поплавский кивнул.
— Да. Она и сейчас вроде бы там. Наше консульство уже делало запрос комиссару Луны, но тот ответил нечто невразумительное. Мол, госпожа Шадрина отправилась с друзьями в какую-то то ли экспедицию, то ли просто увеселительную поездку. Три остолопа- эмиссара что-то не то съели в ресторане и в этот момент маялись животами в местном госпитале, а потому упустили свою подопечную из виду. Комиссар также заметил, что Луна, к большому его сожалению, ныне обрела статус свободного города. Сюда бесконтрольно прилетают-улетают сотни человек. Частных космолетов типа «Земля — Луна» уже десятки, и проконтролировать их челночные рейсы совершенно невозможно. А госпожа Шадрина с самого начала резко заявляла, что считает себя совершенно свободным человеком и не желает действовать по чьей-либо указке. Поэтому не исключено, что она сейчас может находиться где-нибудь на Венере или на Меркурии, или даже в поясе астероидов.
Некоторое время все ошеломленно молчали, переваривая услышанное. В первые дни «заключения» они часто встречались с Мартой, которую поначалу поселили в этом же куполе, только на первом этаже. Они вместе обедали в одном из ныне пустующих ресторанов и дважды устраивали вечеринки с дружеским застольем, пением под гитару и, конечно же, танцами под магнитофонные записи. Царевна так истосковалась по нормальным людям, что сумела за эти дни покорить всех: горячего Ашота, и могучего Асташевского, и даже молчаливого, сдержанного Саблина. О космическом Дон-Жуане Поплавском и речи не было. Когда-то он изрядно помотался по Солнечной системе, надеясь встретиться с загадочной Царевной, первой королевой красоты Венеры и объектом тайных воздыханий всей мужской части обитателей Внеземелья. Но тогда ему не повезло — Марта провалилась в хронотрещину вместе с отрядом астробиологов за три дня до его прибытия на Марс. Понятно, что прославленный сердцеед по прозвищу Викинг был ныне совершенно неотразим. Оказалось, что у него приятный баритон, что он танцует как бог и неистощим на анекдоты, карточные и прочие фокусы.
А вот Корин остался в тени. Он был несколько моложе своих новых друзей-хроноспасателей и выглядел по сравнению с ними хилым подростком. Селигерская трагедия лишь убелила его виски сединой, а в душе он постарел лет на десять. Даже во времена беззаботной молодости он не рискнул бы и подойти к такой жар- птице, как Царевна, а тем более сейчас… Правда, они с Мартой немало пережили вместе, выбираясь из марсианского города, и молодая женщина за глаза называла его чуть ли не своим спасителем.