Жажда. Жажда стала самым первым и самым ярким ощущением, едва он осознал себя. Не открывая глаз, Стив попытался сглотнуть, но пересохший язык едва ворочался во рту. Попытка разлепить веки также ни к чему хорошему не привела - ослепительно яркий свет словно ножом резанул по глазам, заставляя снова зажмуриться. Он хотел поднять руку, чтобы заслониться, но не смог даже оторвать ее от… матраса? Голой земли? Прогретого солнцем асфальта?..
Стив не понимал, где находится, не мог осмотреться по сторонам и почти не чувствовал своего тела. Но зато слышал тихие голоса, а это значит, что он здесь не один. Имело смысл попробовать позвать на помощь, поэтому сержант, изо всех сил напрягая голосовые связки, хрипло застонал.
Тут же почувствовал на своем плече чью-то руку. Ощутил движение: кто-то склонился над ним, коснулся лба. Вздохнул.
- Мистер Грин? Вы меня слышите? Можете говорить?
Будучи не в силах ответить, Стив медленно повел головой из стороны в сторону, и тут же дыхание сбилось, подступила тошнота, как случается, когда увлечешься и переберешь с виски. Он что, настолько перебрал накануне?..
- Лежите спокойно, - посоветовал ему голос, кажется, принадлежащий совсем молодому мужчине. - Я сейчас позову доктора.
Доктора? К нему позовут доктора?.. Он что, в госпитале?
От этой мысли стало не по себе. Еще не хватало, чтобы персонал Маккарана видел его в таком состоянии.
Пока неизвестный доброжелатель не вернулся с “подкреплением”, Стив изо всех сил напряг будто обложенный ватой мозг, пытаясь вспомнить, как здесь очутился, что произошло, и когда это он успел так набраться, чтобы оказаться на больничной койке. В том, что он лежит именно в койке, Грин уже не сомневался, спиной ощущая под собой упругую мягкость матраса. А вот своих ног он не чувствовал, и их наличие вдруг оказалось под большим сомнением, вызвав у молодого сержанта пока еще легкую панику. Поэтому, едва к нему снова подошли и осведомились о самочувствии, он облизнул пересохшие губы и прошептал:
- Где… мои… ноги?
Ответом ему послужило многозначительное “Хм…” в исполнении нового действующего лица. И, судя по голосу, это был вовсе не док Кемп из лагеря “Маккаран”.
- У тебя были ноги? - озабоченно спросил неизвестный. - Это странно. Ведь доставили тебя сюда без них.
Следующие несколько минут доктор и его юный ассистент пытались успокоить бьющегося в панике молодого человека и принести ему извинения за неудачную шутку. Но Грин не слушал, стремясь вырваться из чужих цепких рук и наконец-то найдя в себе силы разлепить веки.
- Спокойно! - рявкнул на него высокий блондин средних лет, пытаясь поправить съехавшие набок очки. - Все в порядке с твоими ногами. Просто ради твоей же безопасности тебя надежно зафиксировали. Расслабься, - велел он, едва Стив, осознав сказанное, немного успокоился, - сейчас мы тебя освободим.
Его и правда освободили, а также принесли чистой воды и отсоединили от капельницы, из которой в вену молодого полицейского вливался какой-то мутный раствор. Врач (судя по белому халату с затертой эмблемой, планшету в руках и авторитарным замашкам, это был именно врач, а не мальчик на побегушках) отпустил ассистента, перекинувшись с ним парой неразборчивых слов, и все свое внимание обратил на пациента. Тот сидел на кровати в больничной рубахе и рассеянно озирался по сторонам, пытаясь понять, где находится, почему не в Маккаране, и куда пропали его друзья.
- Поразительно, - вещал доктор, попутно проверяя пульс, давление и реакцию зрачков на свет. - Просто поразительно, чем только ни пичкают себя люди в погоне за новыми ощущениями. Скучно? Понимаю, мне тоже особо развлечься негде, нечем, да и не с кем. Но мне хватает мозгов не травить себя той дрянью, что распространяется в Вестсайде. И Фрисайде. Кололся или вдыхал?
- Что? - не понял Стив, пытаясь уследить за ходом мысли врача и понять, о чем тот вообще ведет речь. - Я не… я что-то принял? Я не помню.
- А зовут тебя как? Сколько пальцев я показываю? Какой сегодня день?
- Стойте, стойте… - Грин замотал головой. - Сейчас… дайте подумать.
- Сколько пальцев? - повторил доктор свой вопрос, и Стив не без труда сосчитал:
- Три.
- Молодец, - кивнул врач. - Имя?
- Стив… Стивен Грин, - уже без заминки сообщил сержант.
- Очень приятно. Я - Аркейд Геннон, местный эскулап, - доктор кивнул, но руки не протянул. - Какой сегодня день?
- Где я?
- Какой. Сегодня. День, - с нажимом повторил врач свой вопрос, и Стив пожал плечами.
- Суббота?.. Нет, стойте… Воскресенье?..
- Хм-м-м… - серые глаза за стеклами смотрели внимательно и обеспокоенно. - Почти угадал. Сегодня среда.
- Что?!
- Ты находишься на территории Фрисайда. Мормонский форт, отделение для представителей Новой Калифорнийской Республики, - как ни в чем не бывало продолжал рассказывать доктор, нависая над шокированным пациентом. - Мы, знаешь ли, в целях безопасности ваших помещаем отдельно от местных. На всякий случай, а то случались инциденты.
- Да, - Стив поморщился, перебив. - Аркейд Геннон… точно, я вспомнил. Видел это имя в отчетах… и халат белый… Вы - врач?
- Скорее, исследователь. Но могу и полечить в свободное от очень, очень важных дел время. Или совместить, - многозначительно добавил доктор, поглядывая на больного, - одновременно изучая и пытаясь нейтрализовать последствия приема какой-то невероятно забористой дряни, что вывела тебя из строя аж на долгие пять дней. Кололся или вдыхал? Скорее, вдыхал, я не нашел на твоем теле следов инъекций. Основную часть мы из тебя вывели, но состояние печени оставляет желать лучшего. Придется поберечь ее и воздержаться от алкоголя в ближайшие… лет пять-шесть.
Аркейд Геннон говорил быстро, слова легко слетали с его языка, и в его интонациях Грину чудилась то ли ирония, то ли насмешка. Отчего-то казалось, что доктор ничуть не сочувствует своему пациенту и стремится поскорее закончить здесь, чтобы вернуться к своим “очень, очень важным делам”.
Улучив момент, Стив поинтересовался, как вообще оказался в клинике Фрисайда. Выяснилось, что его субботним утром, еще до рассвета, приволок полицейский патруль, подобрав где-то в районе офиса “Красного Каравана”. Как он там очутился, Стивен не помнил. Что случилось со Старком, Дженкинсом и остальными, чьи имена стерлись из его памяти, он тоже не был в курсе.
- Последнее, что я отчетливо помню, - сообщил он Геннону, - так это… вроде был бой. Бой внизу, в “Торне”. Мы пили, - признался он, немного смущаясь. - Но начальство смотрит на это сквозь пальцы, если вне рабочего времени…
- Всем надо отдыхать, - согласился доктор. - Но вряд ли твое начальство одобрило бы прием запрещенных на территории НКР препаратов.
- Но я ничего не принимал! - воскликнул Стивен. - Я готов поклясться, что…
Он замолчал, зажмурился, пытаясь пробудить хоть какие-то воспоминания о пятничном вечере. Перед внутренним взором мелькали разорванные и блеклые, словно лоскутки старых знамен, картины. Вот они стоят возле Северных ворот Фрисайда. Сколько их? Пять… или шесть человек. Кажется, шесть, Дженкинс пригласил друзей. Веселый чернокожий парень в гражданском смеется, демонстрируя в сумерках ослепительно белые зубы. Старк хвастается электропогонялкой, которую он решил на всякий случай взять с собой. У Стива во внутреннем кармане легкой кожаной куртки документы, удостоверяющие личность, а в кобуре десятимиллиметровый пистолет. Табельное оружие, подотчетное. Тоже - на всякий случай.