- И, конечно, на помощь тебе они не пришли.
- Зачем им рисковать? Рады, наверное, были, что их не тронули. Вообще опасно тут селиться, на самом отшибе, вдали от Стрипа и Маккарана… Банды, кажется, вообще нас ни во что не ставят…
- Повернем здесь, - Адам, перебив, махнул рукой. - Пройдем через горы, мимо девятнадцатого Убежища, выйдем к Гудспрингсу. Я просто хочу посмотреть.
- А мне казалось, мы спешим, - буркнул Стив, сворачивая вслед за своим спутником на дорогу, ведущую в западном направлении.
- Это короткий путь, - на всякий случай сверившись с Пип-Боем, пояснил Адам и как само собой разумеющееся добавил: - Когтей, надеюсь, не встретим, а вот с касадорами, наверное, повоевать придется. Будь начеку.
Живого когтя смерти Стив видел лишь дважды в своей жизни. В первый раз - когда, едва миновав порог четырнадцатилетия, он решил, что пора начинать зарабатывать на жизнь не только продажей капусты и выпасом соседских браминов. С этими мыслями он одним прекрасным утром вышел из дома с небольшой сумкой на плече и направился в сторону ближайшего города с говорящим названием Джанктаун. И вечером того же дня вернулся обратно - уже без сумки, с мышцами, ноющими от боли после продолжительной пробежки на пределе собственных сил, и ободранными коленками. Выяснил опытным путем, что слухи о когтях, уверенно расселяющихся по обширной территории вокруг бывшего Шэйди Сэндс, не являются вымыслом.
А второй раз он и его отряд столкнулись с живым когтем смерти уже здесь, в Мохаве, на пути в Маккаран, где Стиву предстояло провести почти целый год до перевода на Стрип. К счастью, встретившийся им экземпляр был стар и, видимо, чем-то болен, поэтому для целой группы молодых вооруженных бойцов не составило труда справиться с ним. Но Стивен хорошо запомнил звук, с которым огромные острые когти разрезали воздух, когда зверь пытался атаковать… или защититься.
- Касадоры, - сказал он. - Я ни разу не встречался с касадорами. Насколько они опасны?
- По шкале от одного до десяти… - Адам задумчиво потер подбородок, бодро шагая по асфальтной дороге, которая, петляя, исчезала где-то между светлых и голых горных склонов. - Я бы дал им где-то восемь. Они представляют угрозу вблизи, но если поранить им крылья и сбить их на землю, то справиться легко.
- Хм, - задумался Стив. - А кому бы ты дал девять?
- Ночным охотникам и когтям смерти… пожалуй, еще яо-гаям, но, к счастью, в Мохаве они не водятся.
- А десять?.. - продолжал допытываться Стив.
- Радскорпионам, - последовал короткий однозначный ответ.
- Да ладно! - Стивен фыркнул, не сдержавшись. - Серьезно? Нет, ты… Окей, признайся, что у тебя с радскорпионами?
- Ничего, - идя чуть впереди, Адам оглянулся. - Но это моя личная шкала, можешь составить свою.
Стив лишь ненадолго задумался, пытаясь представить, как выглядела бы его личная шкала, но затем вдруг спохватился и вспомнил о куда более важных и насущных вопросах. Среди них числились скелеты в шкафу доктора Геннона, странные взаимоотношения Курьера и Крэйга Буна, не менее странное сотрудничество с доктором Хилдерном и его суть, нечто с названием “ВРЭ”, о чем Стивен, по идее, знать не должен, но знает, и это не дает ему покоя… И, конечно, Разлом. Разлом, о котором ходят легенды, в который мало кто отправлялся и еще никто не вернулся назад… Кроме, разумеется, Адама Митчелла, и Стив абсолютно не был этому удивлен.
Но едва он открыл рот, чтобы начать новую тему, как Адам заговорил первым, и Стиву пришлось отвечать на вопросы, многие из которых казались даже слегка нелепыми. Зачем, например, Курьеру знать, когда проводилась перепись населения, каким образом скваттеры получили добро на заселение пустующих домов, насколько велико число граждан Республики по отношению к числу местных жителей? Не понимал Стив и того, для чего Адам интересуется процедурой получения гражданства НКР, расписанием работы монорельса, связывающего Стрип и лагерь “Маккаран”, спрашивает, помнит ли кто-нибудь, что последнее сделал Курьер, прежде чем кануть в небытие аж на долгие два года…
- Заставил Легион отступить? - предположил Стив самое очевидное.
- Нет, - покачал головой Адам. - Я отключил секьюритронов.
И Стивен только собирался спросить, к чему они вообще заговорили о секьюритронах, как с пологого холма на дорогу перед ними стремительно скатилось что-то крупное, яркое и живое.
- Дерьмо, - флегматично констатировал Адам, сдергивая с плеча снайперскую винтовку. Стив лишь молча кивнул, даже не успев заметить, как в его руках оказался уже снятый с предохранителя пистолет-пулемет.
Вопреки вполне оправданным опасениям Стивена, сражение с касадорами прошло стремительно и гладко. Не сговариваясь, они с Адамом сошли с дороги, прикрыв спины отвесной скалой, открыли огонь одновременно. Помня о крыльях, Стив старался целиться в них, с удовлетворением отмечая, что такая тактика действительно оправдана: по земле огромные мутировавшие насекомые передвигались значительно медленнее, чем по воздуху, их несложно было держать на расстоянии. Пока Стив перезаряжал свой ПП, Адам отстреливал особо прытких особей. Когда ему самому требовалась перезарядка, рой касадоров старался контролировать Стив.
Несколько самых проворных тварей умудрились приблизиться на расстояние в десяток футов, вынуждая отступить, чтобы свести риск к минимуму. Один выстрел Курьера - один сбитый касадор. Одна очередь из ПП Стивена - и лужа мутной жидкости, заменяющей мутантам кровь, выплескивалась на асфальт и утрамбованные временем песчаные склоны.
- Неплохо, - бросил Адам, когда поток касадоров наконец иссяк. - Но знаешь, что было бы действительно здорово?
- Что? - переводя сбившееся дыхание и слушая, как стучит в ушах сердце, заходящееся от адреналина, спросил Стив. - Устроить привал и пообедать?
- Чтобы сюда, в эти гребаные горы, пришел отряд… нет, лучше два отряда огнеметчиков и спалили бы к чертям все гнезда, - процедил Курьер. - Тут же совершенно невозможно ходить!
- Угу, - не стал спорить Стив, чувствуя, что его спутник явно чем-то слегка расстроен, невзирая на удачный исход их стычки с касадорами. - А что насчет привала?
Адам закинул винтовку на плечо, поправил сумку и кивнул вперед.
- Пошли. Тут до Гудспрингса уже рукой подать. Пожуй на ходу, если проголодался, я присмотрю за дорогой.
Отчего-то именно сейчас Стивену вспомнилось обещание не быть высокомерной сволочью, которое Курьер дал ему еще тогда, в Новаке. Но, покосившись на сосредоточенно молчащего Адама, Стив решил тоже промолчать.
И снова жара. Чертова жара, которая в окружении монолитных раскаленных гор казалась даже более удручающей, чем на открытых пространствах, где обжигающий ветер поднимает в воздух клубы колючего песка. Казалось, жар излучают и скалы, и дорога, и сам воздух, ставший горячим и сухим. Стив первым натянул на голову шляпу, чтобы избежать солнечного удара, Адам последовал его примеру, надев заодно и очки с затемненными стеклами.
Раскалившийся металл оружия, казалось, жег сквозь броню, вещмешок весил как минимум вдвое больше, чем утром. Стивен отчаянно потел и, поглядывая на своего спутника, отмечал, что, вопреки всему, тот тоже потеет и дышит тяжело. Значит, все-таки человек, - мелькнула шальная мысль, а вместе с ней пришли на ум слова, сказанные доком Генноном, и Стивен попытался представить себе, на что же похоже искусственное высокотехнологичное сердце Курьера. Как так вышло, что жизненно важный орган, символизирующий заодно все самое доброе и светлое, что есть в людях, был извлечен из груди этого человека и заменен на нечто такое, что сержант Грин даже вообразить себе не может?