– Вы уедете. Вы просто какое-то скопище неприятностей, и я отсылаю вас домой. Можете сидеть в обнимку со своей мамой и читать волшебные сказки. У меня больше нет на вас времени.
Открыв ящик стола, он начал выбрасывать оттуда вещи, укладывая их в чемодан. Когда он дошел до ее белья, то принялся швырять его с еще большим ожесточением, чем все остальное.
– Руки прочь от моей одежды!
Он даже не оглянулся, а когда наконец поднял голову, в его взгляде смешались лед и пламень.
– Вы виделись с Мэвис после того, как я оставил вас вчера днем?
– Нет, – сказала Келли, поднимаясь с постели. – Какое вам дело?
Она начала вытаскивать из чемодана скомканную одежду. Зейн резко повернулся и схватил ее за руки повыше локтей. Неожиданное ожесточение изумило и встревожило Келли.
– Вы ели что-нибудь, приготовленное ею? – спросил он.
– Нет, – сказала Келли, чувствуя тепло его рук. – То есть да – несколько булочек… Но в чем дело? Что происходит? Прекратите!..
– Где Мэвис? – спросил Зейн, рывком придвигая ее к себе. – Куда она уехала? Сейчас только половина седьмого, но ее машина исчезла, а дом заперт.
– Понятия не имею, где она, – сердито отозвалась Келли. – Вы что, спятили? Что все это значит?
Зейн склонился над ней, и его челюсть затвердела, как гранит.
– Сегодня утром я проснулся пораньше, чтобы отправиться на рыбалку – в сущности, чтобы забыть о вас. Я обнаружил на дворе шесть дохлых цыплят и еще одного подыхающего.
– Что? – ошарашенно спросила Келли, пытаясь вырваться из его рук. Казалось, он лишился рассудка. Келли отчаянно забарахталась в тисках его рук.
Зейн легонько встряхнул ее, чтобы успокоить, и проговорил сквозь сжатые зубы:
– Они были отравлены. Я накормил их чертовой стряпней, которую всучила вам Мэвис, и они погибли. Эта женщина пыталась отравить вас. Вот почему вас скрутила судорога и вы чуть не утонули.
– Что? – ничего не понимая, повторяла Келли. – О чем вы говорите?
Изумленная, она перестала отбиваться. Какими бы бессмысленными ни казались его слова, в них была ужасная правда. Внезапно разрозненные события связались в одну цепочку.
Конечно же, ведь она съела булочку как раз перед тем, как отправилась купаться. С возрастающим ужасом она припоминала, как иногда спала так беспробудно, словно была чем-то одурманена, а Мэвис постоянно появлялась на ее пороге, предлагая что-нибудь съесть. Потрясенная, она вспомнила, как налила суп Полли-Энн – именно после этого собака заболела. С тех пор Полли-Энн наотрез отказывалась от еды, приготовленной Мэвис.
Келли заснула как убитая как раз после того, как вчера утром Мэвис напоила ее кофе. Прошлым вечером она съела булочки и вновь забылась сном – несмотря на свое желание поработать.
Она напряглась, испуганно уставившись на Зейна.
– Нет, Мэвис не могла этого сделать, – произнесла она, отчаянно качая головой. – Почему? Зачем ей было выводить меня из строя?
Его лицо по-прежнему оставалось раздраженным, руки сжимались так же крепко.
– У вас есть нечто, что ей страстно хотелось заполучить, – камни. Должно быть, Джимми проболтался о них – когда был пьян. Вероятно, он сказал этой женщине больше, чем следовало бы, потому что считал ее милой, безопасной и вполне приличной.
– Но она не может завладеть камнями, – возразила Келли. – Они находятся в безопасности, в банковском сейфе.
– Вот тут вы ошибаетесь, – возразил он. – Послушайте, я живу здесь уже давно и знаком со многими людьми. Я достаточно безобидный человек, но способен свернуть горы, если это понадобится. Потому и позвонил сегодня президенту банка в шесть утра и заставил его сделать проверку.
– Проверку чего? – в отупении спросила Келли.
Мускулы его лица напряглись.
– Некто явился в банк вчера днем, подписался именем Сисси Кординер, предъявил свой ключ от сейфа, открыл его и ушел.
– Что? – в изумленном недоверии пробормотала Келли. – Но ведь мама в Кливленде…
– Догадываюсь, что это была Мэвис и что сейчас камни у нее. Я позвонил в полицию. Они открыли банк пораньше, чтобы устроить эту самую проверку. И я могу поклясться чем угодно, что ваши драгоценности исчезли. Не знаю, как ей это удалось, но Мэвис заполучила их.
Келли обмякла и опустилась на постель. Зейн стоял рядом; его грудь поднималась и опадала, как будто он боролся с чем-то невидимым. Келли с силой прижала пальцы к вискам, как будто пытаясь утихомирить вихрь мыслей.
– Никто не может открыть банковский сейф, – наконец произнесла она. – Это невозможно. Надо иметь ключ. Надо, чтобы подпись совпадала с подписью на карточке…
– Знаю, – ответил Зейн, бросая ее летние майки в чемодан. – Но каким-то образом ей это удалось.