- Прости милый, но я не создана для вытирания чужих соплей, да и долгие прощания, это как-то не по мне, - брезгливо скривив губы, сказала Мирием, - я иду в столовую, жду тебя там, мой сладкий, - и он, ударив ее легонько по попе, подмигнул ей.
А я все еще стояла, не в состоянии уйти прочь, словно садомазохист, которого калечат, а ему все мало.
Пройдясь по мне в очередной раз взглядом, он сказал:
- Я настолько тебе нравлюсь? Или ты возомнила себе преданной собачонкой, которая ни на шаг от хозяина отойти не в состоянии? - И он улыбнулся в мой адрес так, как будто я просто какая-то грязь.
- Я знаю, что девчонки теряют голову лишь только от одного моего взгляда. Хотя возможно со мной ты хочешь потерять не только голову, но и девственность? Но, понимаешь ли, на сегодня у меня нет акции и моя постель занята, как на счет завтра, хотя нет, на завтра уже несколько красоток забронировано, тогда возможно…
О том, что возможно…, я уже не слышала, я просто смотрела на его губы, нос, лицо, тело и не понимала почему, даже после таких жестоких слов, я все равно продолжаю его любить. Я, наверное, ненормальная или, в самом деле, настолько завишу от него. Он как пагубная привычка, от которой никак не в состоянии я избавиться. Где же ты, гордость?
- Алло, земля вызывает чао-чао, ты еще здесь, - и он щелкнул пальцами у меня перед лицом.
Я подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Взгляд без упрека, без злости, но почему-то он растерялся, речь его прервалась, и он просто развернулся и ушел.
Я не бежала за ним, я даже с места сдвинуться не смогла. Если б у разбитого сердца был звук, то он звучал бы, наверное, как стекло, которое рассыпается на сотни тысяч осколков от жестокого удара максимальной силы. Я перестала плакать…почему? Не знаю. Сколько времени я простояла вот так, смотря только в одну точку, пока моя душа задыхалась от бессилия и безысходности, понятия не имею. Как оказалась дома для меня ситуация осталась прежней. Дни стали слишком похожими друг на друга.
Я прогуливала пары, в большей степени те, где мы могли столкнуться, лестницу сменила на лифт, вместо столовой докатилась до проглатывания булочки с кофе в пластиковом стаканчике. Кушала не от того что чувствовала голод, просто не хотела глупых вопросов со стороны Аланы. Впрочем, она так и ни одного не задала мне. Она старалась вести себе как всегда, шутила, строила рожицы, пыталась отвлечь меня, как бы и, не замечая никаких перемен во мне.
Дома меня ждала дежурная улыбка, которую я напяливала, лишь только моя нога касалась родного порога.
Единственным местом, где не надо было прикидываться, была моя комната.
Обеды, ужни, мне казалось, что ничего не меняется. Как, будто время остановилось в тот самый миг, в котором разбилось мое сердце. У еды не было вкуса, у мира не было красок.
Дошло уже до того, что Дерек перестал донимать меня и стал проявлять даже какие-то признаки братской любви и поддержки.
Утром поднимал меня вместо будильника, врывался в мою комнату и орал:
- Подъем! Аврал!
***
Хорошо, если ты хочешь быть в моей жизни просто мгновеньем, прохожим без лица, незнакомцем, пускай, я тоже смогу, закрою сердце на замок, притворюсь, слепой при встрече с тобой, даже слово в знак приветствия не пророню. Забуду тебя, будто ты просто сон, который исчез с первыми солнечными лучами. Сколько еще мне нужно будет повторять ети слова зеркалу, что б, в конце концов, они нерушимым законом на сердце легли. В какой-то мере, это даже смешно, ведь вместо того, чтобы пройти с высоко поднятой головой, я просто избегаю Даниеля, лаская его взглядом издалека.
Спрашиваю себя каждый раз, что я в нем нашла. И ответа как такового нет, ведь мне нравиться в нем все: глаза, губы, тело. А от взгляда, из под черных ресниц, мое сердце готово, просто выпрыгнуть.
Прошел день избегания. Мучилась, как наркоман, который умирает от ломки. Второй. Хотелось его найти, хоть краем глаза, увидеть. Третий. Все также плохо. Неделя. Апатия сильнейшая. Вторая. Компьютерные игры не спасают. Говорят, клин клином вышибают. Так вот в моем случае как бы ни так, потому что одну зависимость другой выбить не удалось. Третья. Разговаривая по телефону, готовя домашнее задание, подсознательно умудряюсь рисовать сердечки с его именем внутри. Четвертая. Дерек не разговаривает со мной. Какой смысл говорить со стеной. Ни ответа, ни привета. Пятая. Надоело. Да, в конце концов, кто он такой. Просто парень. Да если поискать, то в сто раз лучше смогу найти. И красивее тоже. Подумаешь. Я что в монастырь должна из-за него уйти. Что мир на нем сошелся клином?
Телефон в руки и открываю шкаф. Мелодия Evanescence …
Улыбаюсь.
Алло, послышалось на другом конце линии.
«Привет», выпалила я таким задорным и счастливым тоном, что сама себе удивилась.
«Привет», ответила Аллана и неуверенным тоном спросила – Скай, это ты?
- У тебя, что определитель номера сломался, - съязвила я.
- Нет, просто, я уже и забыла, что ты умеешь быть веселой и задорной.
- Да, прости, у меня был затяжной депресняк, но все уже прошло. Хочу жить, любить, танцевать.
- Прости, если это и некрасиво с моей стороны, но как ты себя чувствуешь?
- Алана, со мной все хорошо. Поэтому, давай сходим в какой-нибудь клуб. Предложения принимаются.
Хихиканье, - ну что ж, давай. У меня как раз есть один на примете.
- Хорошо, - ответила я, безумно радуясь предстоящей вылазке.
Знаете, как говорят в любви, как и на войне, все способы хороши, так вот когда эта видимость проходит, средства становятся еще лучшим.
Когда я спускалась ступенями, у Дерека глаза полезли на лоб. Виктор только сдержано спросил «Тебе не холодно?», ведь как-никак на дворе только конец марта. Мама же всего лишь провопила, «Какая ты у меня хорошенькая».
Думаю, я могла бы вызвать шок, даже у евнуха. Короткое темно малиновое платьице с огромным вырезом на спине, и с шикарным декольте спереди. На высоких шпильках черного цвета туфли. Волосы собраны в незамысловатый пучок, ниспадающий с одной стороны. И несколько как бы выбившихся прядей. С алой помадой на губах и вызывающим слегка макияжем.
В тот момент обо мне можно было сказать лишь одно. Такую не заметить просто не возможно.
- Но почему ты держишь сумочку только двумя пальцами, - удивленно спросила мама.
- Лак, наверное, еще не высох, - парировал Дерек и увидев смущение на мое лице зашелся хохотом.
Чтоб тебе, - подумала я. Мог бы и поддержать, в конце концов, я впервые делаю что-то подобное.
Приближаясь к клубу, я боролась сама с собой касательно того, а что если он туда тоже придет, а если вдруг я не столь ошеломляюще выгляжу, как думаю, что если поскользнусь, что если…
- Хватит Скай, все будет хорошо. - Читая меня словно книгу, прошептала Алана.
От ее слов на моей душе полегчало. Ну и что если поскользнусь – встану, ну и что, что не сногсшибательна – не уродина ведь это факт, придет – да и пусть. Я ведь уже решила из глаз долой, из сердца вон.
Мы вошли. Адреналин резко разлился по моему телу, от его избытка мной начало трясти. Клуб был реально огромным. Свет разноцветной музыкой вертелся из софитов. Немного закружилась голова. Все очень резко отличалось от моих представлений. Танцпол был окружен лампадками свеч, которые меняли свои цвета и яркость в зависимости от стиля музыки. Его также окружали по периметру икебаны с замысловатыми цветами. А по кругу от него были столики в середине диванчиков с высокими спинками. Так как зал был в форме овала, который плавно спускался ступеньками вниз…
- Привет красотки, - мы еще не спустились толком в зал, а уже привлекли внимание компании ребят. Вечер обещает быть очень интересным. Тем более, пока мы с Аланой ехали сюда, то я поняла, как сильно соскучилась по остальному миру и как сильно от него отстала.
… Как оказалось, пока я была в своем коконе обид и боли, несколько наших профессоров сочетались узами брака, в том числе и Майколз, подумать только мисс Уинстон, его все же как-то подцепила.