Звезды отражались на водной глади, тишина и покой умиротворяли. Да это и не странно в три утра, нормальные люди спали, а ненормальные тоже не спешили очутиться возле холоднющей реки.
Открыв бутылку, я надпила. Прислонившись к мотоциклу, пила и наслаждалась ночью, размышляя о Даниеле и нашей с ним ситуации в частности.
Интересно, думала я, говоря о гордости, что под этим словом подразумевают люди. Свое его или принципы, созданные на личном опыте. Или может не желание падать с пика самооценки вниз, считая, что идти по трупах куда проще, чем переступить через себя.
Для меня гордость это чувство не собственного превосходства или недостижимости. Для меня ее можно описать одним словом сдержанность, холодная и меркантильная, сжатая в ежовые тиски. В некотором смысле она не отдельна от стервозности…
Нет я не плыву вместо того чтобы идти, не издеваюсь над окружающими, не плету интриг, единственная острая реакция моей гордости, это когда меня игнорируют. Предпочитаю быть отруганной, чем надменно отвергнутой.
Почему он так со мной поступил, почему нормально не поговорил. Но хуже всего знать, что рядом с ним другая, хоть и не любимая, но все же другая, не я.
Вот зачем надо мной он так изощрённо издевается, то отпускает, то опять притягивает, чувствую и впрямь себя как чао-чао.
Но могу ли я переступить через себя? Спросив меня об этом год назад, ответ был бы один – да не в жизни!
Сейчас же задумываясь об этом, я понимаю, сколь была глупа и наивна, ведь ради любимого я готова не то, что переступить через себя, я готова за него жизнь отдать.
И хоть говорят, что настоящая любовь может быть и односторонней, без каких либо требований в ответ. Ну, так вот – не верю, не хочу так. Ведь без него, пускай и счастливого моя жизнь сравнима лишь с пустыней.
Я не заметила как бутылку на одну третью. Холод, заползавший ко мне еще несколько минут назад ледяными щупальцами за ворот одежды, теперь же не чувствовался совсем.
Надо признать, что я не умею сдаваться, не люблю проигрывать или брать тайм аут. Стоит ли опустить руки при первой же преграде, а потом жалеть о том, что ты могла б сделать, но не сделала. Ведь если задуматься, то мы живем только раз, повторов нет. Нету пульта с кнопкой репид и автоматическим возвращением назад, поэтому либо сейчас, либо никогда. Относительно меня, то никогда я даже не беру во внимание.
Ну что ж. пускай. Пускай ты не со мной. Пускай на словах я для тебя никто и совсем тебе не нужна. Что ж я заставлю тебя задохнуться от сожалений. Приготовь кроссовки, бегать за мною тебе придётся, ох как долго.
Маленькая, говоришь? Не доросла? Хм, фыркнула я. Давай посмотрим, кто еще кого.
Бутылка с вином при всех этих мыслях закончилась очень быстро.
- Блин, - думала я вслух, - это ж надо было его так быстро выпить. Нужно было брать две бутылки…, - горевала я, над пустой тарой, пока резкие хлопки крыльев не зазвучали за моей спиной, отрывая меня от восклицаний. Смысла оборачиваться я не видела, такие хлопки издавали только крылья. Значит это либо ангел, либо демон, третьего не дано, поскольку птеродактили вымерли сотни тысяч лет назад, а других огромных летунов я не знала.
- Ну и чего приперся, - протянула я каким-то странным, даже показалось не своим голосом, - слушать упреки и наставления все равно не собираюсь, вот допью и поеду за второй бутылкой. Сделав последний глоток, я аж глаза закрыла от удовольствия, надеясь, что мой нежданный гость улетел, а я просто не услышала когда.
- Да, - проговорила я опять в голос, - нужно прочитать название винишка, оно будет моим любимым…
- Ага, сейчас, - проговорил кто-то голосом Даниеля за моей спиной, - размечталась.
- Нет, ну а ты то чего здесь, или скорей всего тебя здесь нет, - и я позорно икнула, - ты скорей всего, как же его, ну как же, ах да, плод моего изображения, то есть воображения. - Язык слушался меня плохо. - А раз так, значит, тебе можно сказать все то, что нельзя сказать ему. Ну, так вот:
В – первых, ты – козел
Во- вторых, ты демонский козел
И в- третьих, чтоб у тебя крылья отвалились, и ты всю жизнь пешком ходил.
Ха – ха – ха пешком
Иллюзорному двойнику почему-то было не весело, но вот мне напротив еще как.
- Ты чего молчишь, - ору я на него, а этот козлина несуществующий все равно молчит. – Ну и молчи себе на здоровье, решила я, вновь прикладывая к губам, пустую бутылку, надеясь хоть на каплю.
- Ты не посмеешь, - проговорил плод моего воображения. Как бы мне глупой хотелось, чтоб это был на самом деле он, чтоб запретил, даже наорал, чтоб хоть как то показал, что я ему не безразлична. Какая же я дура, меня послали лесом, а я все еще люблю, все еще страдаю. Наверно поэтому иллюзорный запрет прозвучал словно вызов.
- Не посмею? - эхом отдались в голове его слова. - Ну что ж плач и смотри. - Ведь не зря же говорят что все женщины по сути своей ангелы, но если им ломают крылья, то приходится летать на метле. Не знаю, кому принадлежат эти слова, но уверенна, человек этот безупречно, гений. Так вот без лирических отступлений, ухватив бутылку, я настолько наигранно сделала вид, что пью залпом, что на глаза вышли слезы, а как же сильно захотелось кашлять, но.… Как всегда много что в нашей жизни определяется вот таким вот но. И много чего зависит от того как поступить в тот самый момент. Мое, но было в том, что я умудрилась искривить губы в подобие улыбки и насмешливо преподнести бровь, протягивая при этом бутылку к парню.
- Так вот это было за твое здоровье. Но нужно выпить еще! - Игривым тоном протянула я.
А ты не лопнешь деточка, так и говорили глаза почти немого миража. Но.… Вот, вот именно но. Столь важное в нашей ситуации. Его, но состояло в том, что губы полунасмешливым образом искривились и вкрадчивым тоном прошептали:
- А почему б и нет! Ты ведь у нас большая девочка! - И на этом предложение бровь его испытывающее поползла вверх.
- А знаешь, - сказала я, еле стоя на ногах, - ты получился у меня очень, ну даже слишком качественным глюком. Даже твоя ухмылка глупая и та, точь в точь как у него. Интересно как там твоя новая пассия, - сказала я и почувствовала, как больно сжалось сердце в груди, - весело ли вам вдвоем с ней. Чем, скажи на милость, вот чем она лучше меня…, да знаю я, она красавица и женственная.…
Ненавижу, как же сильно я тебя ненавижу, - заорала я, - и каждую ночь проклинаю, но хуже всего то, что вместе с тем так же сильно люблю, - сказала я и расплакалась. - Почему, почему я никак не могу выбросить тебя с головы, ведь ты мне столько раз дал понять, что мы друг другу никто, что я для тебя пустое место, но мое глупое сердце все равно летит к тебе. - Я рыдала, проклинала и опять звала его.
Как я попала домой, не имею ни малейшего понятия, но вот то, что точно не незаметно, факт, поскольку утром, стоило, мне только спустится, вернее как оказалось, это не утро, а вечерние сумерки, меня ждала знатная головомойка от родных.
Хуже всего, что в столовой, куда меня завел голодный, урчащий, словно лев желудок, на меня кроме мамы, папы, братца и других, ждал еще й включенный ноутбук, с открытой программой Скайпа. А это могло означать только одно, они все рассказали бабушке.
- Доброе утро, - промямлила я.
- Да куда уж там, - взорвалась мама, - скорее вечер. И тебе доброго вечера родная.
Мельком взглянув на Дерека, увидела, как он провел большим пальцем у себя по шее и заулыбался.
Я шумно сглотнула, но никто не обратил на это внимание. Я не знала, какая мама в гневе, не помнила вернее сказать, но опущенный взгляд слуг четко указывал на то, что мне проведут экзекуцию и никто и мысли не допускает о том, что б меня выгораживать либо же защищать.
***
- Он был сам не свой, – сказал Натан, встречая друзей на пороге Даниелевого дома. - Я его еще таким не видел.
- Где он сейчас, - спросил Эльдар.
- Не знаю, - ответил Натан им, - в последний раз я его видел, когда он подхватил ее на руки и, толкнув мотоцикл в тень, исчез.