— Гериал, — Каюра протянула руку, и тот отдал ей две корочки — свою и ее.
— Не нужно никому докладывать, — попросила женщина, когда капитан вернул ей документы. — И без этого обойдемся, — добавила она, прежде чем его рука дернулась отдать честь. — Ведите себя непринужденно.
Гериал ждал, что напоследок Каюра ободряюще похлопает капитана по плечу, но она решила не давать тому повод взять отгул по состоянию душевного здоровья.
— Вот скажи: разве я такая страшная? — пожаловалась она, держа Гериала под руку. Цокот высоких каблуков-шпилек нарушал благостную тишину ведущей к госпиталю аллеи. — Зачем так трястись? Как они собираются охранять подотчетный им объект, если готовы обмочить штаны от одного вида хрупкой девушки?
— Будь перед ними хрупкая девушка — и они не повели бы и бровью.
— Я что, плохо выгляжу?
— Ты выглядишь отлично.
Скажи он Каюре, что она выглядит так, будто идет рубить головы — чем она, собственно, и собиралась заниматься в ближайшие часы — и его голова полетела бы первой. Оденься она в невзрачный офисный костюм клерка — окружающие все равно почтительно обходили бы ее стороной, сами не понимая, что ими движет, разумеется, если бы Каюра намеренно не отвела им глаза, что в свою очередь являлось не вполне законным действием. Должность главы Длани открывала много дверей, а статус дочери главы государства — и того больше. Но и обязанностей эти роли накладывали не меньше.
— Ты ведь даже не посмотрел, — Каюра надула губы.
— Я видел тебя дома. А затем смотрел всю дорогу сюда.
— Ты смотрел всю дорогу?
— Будто ты не заметила.
— Конечно, заметила, — она хитро улыбнулась.
Гериал допускал, как бы самолюбиво это ни звучало, что оделась она так специально для него. Чтобы долгие шесть часов пути он смотрел на неприкрытые шелком юбки колени и загорелую внутреннюю сторону бедер, а не на проносящиеся мимо поля и рощи. И чтобы думал не о бессмысленности каждого прожитого дня, а о том времени, когда они останутся наедине в гостинице Дубравья — крошечного городка в пятнадцати минутах от госпиталя, половину населения которого круглый год составляли приехавшие на лечение.
— Все, не иди дальше, а то выдашь меня с головой, — Каюра остановилась на середине аллеи.
— Ты сама себя выдашь.
— Не сразу, — отмахнулась она. Чмокнула Гериала в губы, отошла от него на пару шагов и крутанулась на носочках. — Как я выгляжу?
— Ты отлично выглядишь.
— Вот! Помни об этом.
Каюра поправила широкополую шляпу, из-под которой выбивались завитые в тяжелые кудри волосы и направилась к госпиталю.
Гериал провожал взглядом ее силуэт, разрезающий пространство, словно раскаленный нож, пока женщина не скрылась за дверьми главного входа. Теперь осталось только дождаться Нерин.
Он позвонил ей утром перед самым выездом, предупредил о своем визите, и она пообещала освободиться пораньше. С учетом долгой дороги, ему грозила всего пара-тройка часов ожидания, за которые Каюра поднимет на уши весь госпиталь, а затем, пользуясь временем, которое Гериал собирался провести в обществе сестры, наверняка нагрянет и в исследовательский центр. И если обнаруженные в службе безопасности лечебницы огрехи повлекут за собой пару выговоров и серию последующих проверок, то малейший недочет на режимном объекте, коим и являлся Срединный Центр по изучению Светоча, закончится скандалом, после которого, вероятно, кому-то придется искать новое кресло. В буквальном и фигуральном смыслах.
Гериал устроился на скамье и принялся считать прохожих. После пятого покосившегося на него с легкой усмешкой, он опомнился и вытер тыльной стороной ладони губы, на которых остался след от ярко-красной помады Каюры.
На территории Срединного госпиталя, разморенного летним зноем, было тихо. Гериал сказал бы — слишком тихо. Не пыхтели автомобили, не шумела толпа, не играло радио из висящих на столбах колонок. Здесь даже столбов не было. Все ведущие к госпиталю коммуникации располагались в толстых каменных трубах глубоко под землей. Архитекторы постарались на славу, и госпиталь не напоминал бетонную коробку со стенами в метр толщиной и решетками на окнах. Все выглядело цивильно и современно — так, как и полагается передовому центру по лечению тяжелых заболеваний и несовместимых с жизнью травм — если, конечно, пострадавшего успеют довести.