– Ты никого по пути не встретил? – поинтересовался Сомов.
Собака молчала, глядя на человека преданными газами.
– Не нравится мне все это…
Хозяин потрепал Барбоса за ухо и, поднявшись, направился обратно в особняк.
В дверях его ждал Эдуард. Глаза юноши едва не светились от возбуждения.
– Михаил, представляешь, меня тут принимают за какого-то знатного вельможу! Почему – не знаю.
– Наверное, из-за твоей накидки с серебряной застежкой. Ну и объясни им, что это не так, – отмахнулся Сомов. Ему сейчас было не до детских восторгов и переживаний юноши. Возникло множество новых вопросов, на которые пока не было ответа.
– Не могу.
– Хочешь, чтобы это сделал я? – вздохнул Михаил.
– Ни в коем случае! Понимаешь, – студент несколько замялся, – мне не хочется их разочаровывать.
– Они могут узнать правду от других людей.
– Поэтому я к тебе и подошел. Не мог бы ты переговорить с Гогой? Боюсь, как бы он не испортил мне вечер своими дурацкими шутками.
– Ты хочешь, чтобы он называл тебя «прынцем»? – вспомнил Сомов титул, которым Топор наградил студента.
– Пусть он вообще ко мне не подходит, когда я общаюсь с дамами, – напыщенно заявил Марицкий.
– А ты не боишься, что они тебя съедят?
– Кто?
– Вон те пышногрудые леди.
– Ну что ты, они такие милые и добрые.
– А как же Алура? Гравзу твое «общение» может не понравиться.
– Я же не собираюсь со здешними красотками под венец. А все остальное, как сказал сам князь, до свадьбы не возбраняется.
– По-моему, ты склонен кидаться из одной крайности в другую. То у тебя единственная богиня, без которой свет не мил, то теперь выясняется, что их много и каждая должна быть твоей хоть ненадолго.
Вообще-то это было не его дело, но «старший по званию» считал себя морально ответственным за юношу, который угодил в этот мир только благодаря ему.
– Давай не будем вспоминать. Сознаюсь, был дураком. Так как насчет Скальнова?
– По-моему, сейчас ему совершенно не до тебя. – Михаил кивнул в сторону, где ворковали Руена и Егор.
– Вот и здорово! – обрадовался Марицкий. – Спасибо.
– Не за что, – пожал плечами «благодетель».
Студент уже собирался уходить, но вдруг заметил:
– У тебя шея в крови. Что-то случилось?
Михаил провел ладонью ниже затылка:
– Наверное, в саду поцарапался.
– Помощь не нужна? Мои красотки рассказывали, что умеют виртуозно обрабатывать раны.
– Я уж как-нибудь сам… – Что-то подсказывало раненому, что их «обработка» может оказаться довольно своеобразной.
– Как хочешь. – Марицкий поспешил к ожидавшим его девицам.
«Вот тебе и не Казанова! Кто бы мог подумать?»
Сомов направился в свою комнату, но возле самой двери его остановил собственный пес.
– Ты чего?
В ответ друг человека приглушенно зарычал.
– Нет, ну нельзя же быть таким мнительным! По-твоему, нас на каждом шагу поджидают неприятности? Отстань. Тоже мне, комиссар Рекс!
Михаил с трудом высвободил штанину из пасти мохнатого охранника и распахнул дверь. Однако пес не отставал: толкнув человека передними лапами, он первым бросился внутрь.
– Ну держись у меня! – крикнул хозяин, намереваясь поймать наглеца.
Звон разбитого стекла резко охладил пыл парня. Он непроизвольно оглянулся и увидел короткую стрелу, торчавшую из дверного косяка. Еще секунду назад ее не было. Барбос, не задерживаясь в комнате, выпрыгнул через окно и почти сразу вернулся в коридор с другой стороны, удивив хозяина небывалой скоростью. В зубах пес держал клок черной ткани.
– Молодчина! – похвалил Сомов зверя, отбирая добычу. «Надо предупредить наших».
– Что случилось? – Ромкуш из другого конца коридора заметил странное поведение гостя и поспешил к нему.
– Вот, – указал парень на стрелу.
– Духовая труба, – определил князь вид оружия. – Кто стрелял?
– Откуда мне знать? Стрелка видел только пес, и, судя по лоскуту ткани, не с самой узнаваемой стороны.
– В комнату не входи. Своим тоже передай: – пусть остаются в зале.
– Хорошо, – согласился Михаил. Он так и собирался поступить.
Полночи гарнизон Лурга вместе с двумя чародеями и учеником проверяли все углы резиденции Шермана. Только после тщательнейшей проверки гостей разместили в других апартаментах особняка, с гораздо меньшими удобствами: по нескольку человек в одной комнате.
Утром Михаил обнаружил пропажу своего меча.
– Мужики, хватит шутить. Сейчас же верните оружие.
Недовольный ночным происшествием Марицкий, которому сорвали романтическое свидания с двумя красавицами, пробурчал:
– Кому нужен твой меч? Наверное, обронил где-нибудь во время вчерашней суматохи.
– Да я его из ножен не доставал. Ножны на месте, а клинка в них нет.
– Спроси у Барбоса, – потягиваясь после сна, предложил Гога. – По его хитрой морде вижу: он знает.
Пес тут же поспешно отвернулся к стене, пряча свою «хитрую морду».
– Барбос, ты кто – служебная собака или комнатная болонка? – повысил голос Сомов. – Почему у нас в комнате пропадают личные вещи?
Зверь ответил обиженным лаем.
– Отстаньте вы от собаки, – пришел на защиту четвероногого Эдуард. – Все свои грехи готовы свалить на самого маленького.
– Может, это твои вчерашние дамы заходили? – съехидничал Топор. – Они-то и забрали самое прямое и длинное, что нашли в этой комнате.
– Неужели нельзя обойтись без пошлостей? – взвился студент.
– А что я такого сказал? Каждый мыслит в меру своей распущенности.
– Парни, не заводитесь с самого утра, – заметив, как напрягся Казанова, вмешался Мишка. – Сейчас не об этом думать надо.
– А о чем?
– Кто-то пытается нас запугать…
– Или убить, – закончил его фразу «гном».
– Насчет убить я не уверен… Если этот кто-то сумел проникнуть через запертую дверь и забрать оружие, обманув даже Барбоса, то что ему стоило пустить меч в дело, пока мы спали? Нет, цель у него явно другая. Жаль, мы не знаем точно какая?
Меч не нашли, даже подняв на ноги всех слуг Шермана.
– Не волнуйтесь, – сказал на прощание градоначальник, – если он в моем доме или в саду, мы обязательно отыщем и найдем способ вернуть вам оружие еще до кантилимских игр.
На том и расстались.
Погода с утра не радовала путешественников. Небо заволокло плотными тучами, дул пронзительный ветер. Самое время сидеть дома и не высовывать носа, однако никто не высказал желания оставаться в особняке.
Когда Лург скрылся из виду, отряд нагнал одинокий всадник. Гонец спешился, поклонился Ромкушу и протянул ему длинный сверток:
– Шерман просил передать, что пропажа обнаружилась.
Князь развернул сверток:
– Михаил, это твой меч.
– Спасибо, – поблагодарил Сомов. У парня стала сильно чесаться шея, и он как раз собирался выполнить указание незнакомца, оставившего царапину. – Князь, можно вас на минуту?
Они отъехали в сторону.
– Слушаю.
– После вчерашних неприятностей нам не помешало бы сменить маршрут.
– Другой дороги в Баншам нет.
– А через Рункуйский лес?
– Ты же с севера. Откуда знаешь? – подозрительно спросил правитель.
– Люди между собой разговаривают. Я слушаю и слышу.
– Я тоже слышал о существовании обходного пути. И только. Без проводника мы там не пройдем. – Ромкуш повернулся к своим и крикнул: – Кто-нибудь знает о тропе через Рункуйский лес?
– Я знаю. Мой дед охотился в тех краях, – отозвался прибывший гонец, который уже собирался возвращаться.
– Поедешь с нами, – приказал князь.
Через некоторое время всадники свернули с проторенной дороги в перелесок.
«Непростой парень этот Михаил, – рассуждал про себя баншамский правитель. – Сначала потчует меня небылицами, затем ловко избегает покушения, теперь выдвигает предложение, до которого даже я не додумался. Надеюсь, воины Шермана догадаются нас прикрыть?»