— Черт, Гарри, твоих шрамов нет! — воскликнула Трейси, и в этот момент Поттер рассмеялся.
— Я думал, что вы еще на перроне заметите! Но вы были так увлечены попытками меня задушить, что ничего другое вас не интересовало!
— Ты их убрал! — поражалась Треси, и Дафна молча к ней присоединилась. — Но как?! Даже мадам Помфри и врачи из Мунго этого не смогли!
— Зато смогли маггловские врачи, — отсмеявшись, ответил Поттер. — У магглов есть такая профессия, как пластический хирург. Частью их работы как раз является устранение нежелательных шрамов, в том числе и на лице. И там, где магия оказалась бессильна, на помощь пришла маггловская наука.
— Выходит, что следы Темной магии все-таки можно устранить, — заключила Дафна.
— Такие, как у меня — да, — подтвердил Гарри. — А вот отрезанные конечности вряд ли. По крайней мере, на данный момент такое невозможно. Может, в будущем и до этого дойдет.
— Но это же блестяще! — воскликнула Трейси. — Все эти годы маги были уверенны, что устранение следов, оставленных Темной магией невозможно в принципе, а теперь выясняется, что это не так. Вот только почему нам об этом не говорят?
— Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Возможно, они этого и не знают. Но могу сказать точно, что когда я только поднял эту тему на втором курсе, мадам Помофри заявила, что это невозможно, причем очень предвзято и чуть ли не враждебно. Очевидно, для волшебников сама мысль о том, что магглы хоть в чем-то их переплюнули, очень болезненна. А ведь весь магический мир просто безбожно отстал от остального мира. Причем, практически во всем.
— Ладно, маггловские врачи убрали твои шрамы — это мы поняли, — Дафна внимательно смотрела на друга. — А почему ты сам так выглядишь?
Гарри вновь улыбнулся.
Ретроспектива.
— Мистер Вейн, что это такое? — Гарри разглядывал себя в зеркале, в котором также отражался и пария.
— А вы думали уроки некромантии пройдут для вас без последствий? — с сухим смешком поинтересовался маг. — Темная магия сама по себе оставляет следы на своих адептах, а некромантия одна из самых темных областей Искусств. Правда, эти следы не всегда проявляются физически. Это вполне могут быть и некие отклонения в психике. Но вам так даже идет, — заверил его маг. — И радуйтесь, что ваша физиономия будет получше, чем та, которая была у Волдеморта, — некромант не выказывал ни малейших признаков страха при упоминании Темного Лорда. — Этот психопат переплюнул всех, кто был до него.
— А у меня точно такого не будет? — обеспокоенно спросил Поттер.
— Вы собираетесь создать крестражи? — Гарри резко замотал головой. — Значит нет.
Конец ретроспективы.
— Так что с твоим лицом, Поттер? — напомнила о себе Дафна.
Решив, что говорить о некромантии по меньше мере глупо, Гарри решил соврать:
— Дурацкая шутка Блэка, — подросток скривился, вспоминая бесчисленные подколы крестного. Многие из них откровенно его бесили. — Черт его знает, что он сделал, но результат вы видите на лице. Буквально.
Девушки лишь покачали головой, но от Гринграсс буквально пыхнуло недоверием. Она не поверила его словам, по крайне мере не полностью. Что же, этого следовало ожидать. Все-таки, обмануть ее Поттеру удавалось не очень часто. В этот момент Гарри обратил внимание на миниатюрную блондинку, что сидела рядом с Дафной и все это время молчала. Слегка наклонившись вперед, волшебник поинтересовался:
— А ты у нас значит сестра Дафны? Астория, если не ошибаюсь?
— Да, — пискнула девочка, но затем словно набралась храбрости и уже более громким голосом спросила. — А ты тот мальчик, что нравится сестре?
— Чего? — переспросил Гарри, решив, что ослышался.
— Тори! — воскликнула Гринграсс, бросив настороженный взгляд на Трейси. Блондинка смотрела на неё подозрительным взглядом и, очевидно, реакция подруги совершенно ей не понравилась.
— А что? — удивилась Астория, на глазах набираясь храбрости и куда-то утрачивая всю свою стеснительность. — Ты все лето только о нем и говорила! Даже мама слушать устала, а отец стал пораньше уезжать в Министерство!
— Хватит говорить ерунду, — Дафна взяла себя в руки и сделал вид, что болтовня Астории совершенно ее не касается. — Лучше думай о Распределении. Мне очень не хочется, чтобы ты оказалась на Слизерине.
— Почему же? — спросила Трейси, продолжая буравить подругу тяжелым взглядом, изредка бросая взгляды на Гарри. Сам Поттер с интересом смотрел на них и вмешиваться явно не спешил.
— Из-за Поттера, — нехотя ответила Гринграсс.
— Из-за меня? — теперь настала пора удивляться самому Гарри. Мерцающие глаза удивленно посмотрели сперва на взволнованную Дафну, а затем на Асторию, которая также не понимала обеспокоенность сестры. А Гринграсс явно переживала, что ее сестренка может попасть на зеленый факультет.
— Ну не совсем из-за тебя, — призналась Дафна. — Скорее из-за того, что я с тобой дружу. Многим это не нравится.
— С каких это пор?
— Начиная с прошлого года в Хогвартсе вновь подняли голову все фанатики чистоты крови, — объяснила волшебница. — А ты для них, что бельмо на глазу. Для них теперь практически любой полукровка — Предатель крови, а про магглорожденных и вовсе говорить нечего.
— Она права, Гарри, — словно нехотя согласилась с подругой Дэвис. — Когда стало ясно, что на третьем курсе ты не появишься, все эти ненавистники магглов неожиданно подняли голову и вновь начали пропагандировать свои лозунги. Сперва они пытались кинуться на Гриффиндор, но там сейчас практически всеми заправляет Малфой, а с ним связываться довольно опасно. Потом они полезли к нам, но неожиданно стало ясно, что заданный тобой курс никуда не исчез — рейвенкловцы сразу объединились и дали слизеринцам по мозгам. А вот потом стало хуже.
— Чем же именно? — Поттер внимательно слушал, впитывая новую информацию как губка.
— К этим идеям стали прислушиваться ученики с других факультетов. Потенциальные слизеринцы, которых Шляпа распределила в другие места. Отдельные личности появились и у нас. Немало их на и Хаффлпаффе, там заводилами стали Крэбб и Гойл, они даже Пруэттов пытались переманить к себе, — от подобных новостей брови Поттера чуть не исчезли в довольно короткой челке. — Есть выходцы и на Гриффиндоре, но, повторюсь, там всю власть внутри факультета прибрал к рукам Малфой. Он держит гриффов в ежовых рукавицах, и даже старшекурсники стараются с ним не связываться. Как бы это удивительно не звучало, Гарри, но похоже, что именно твое присутствие не давало им разгуляться. Особенно это было заметно после второго курса. Словно... тебя боялись.
Трейси настороженно смотрела на Гарри и заметила, что его глаза еле заметно сузились. Да и сам подросток не был особо удивлен последним заявлением. Все это вызывало лишь новую кучу вопросов.
— А под Рождество я заметила, что на меня и Трейси начали недобро смотреть, — заметила Дафна, стоило ее подруге замолчать. — До открытой агрессии еще далеко, но в конце нам в спину уже начали бросать язвительные комментарии. И я очень боюсь, что если Тори окажется на Слизерине, то там я не смогу ее защитить. Та же Булстроуд по науськиванию Паркинсон может сделать что угодно. Просто потому, что я общаюсь с тобой. В их глазах это фактически предательство, которое надо искоренять.
Гарри внимательно смотрел на сестер и обдумывал полученные новости. Обстановка в школе явно накалилась, а учителей словно устраивал новый виток конфликта между чистокровными, полукровками и магглорожеднными. Но какой в этом смысл?
— А как на это реагируют учителя? — наконец задал он вопрос.
— Да никак! — в сердцах возмутилась Трейси. — Такое впечатление, что им это все нравится! МакГонагалл снова спускает всех собак на слизеринцев, Снейп ей отвечает. Беннер чуть ли не открыто демонстрирует ненависть ко всем аристократам, несколько учителей ему отвечают тем же. Даже Хагрид, который сейчас ведет Уход за магическими животными, начал выделять магглорожденных на своих уроках и начисляет им больше баллов за правильные ответы, а чистокровным хорошо если хоть один бал начислит. А вот если надо баллы снять, то вот тут он не скупится! Зато магглорожденные творят на его уроках все, что им вздумается!