— Выпьем, — согласно кивнула головой девушка.
Они быстро выбрались из плотной массы тел. Инспектор оглянулся, но испанского гранда не увидел.
— Куда пойдем? — спросил он.
— Вы недавно здесь?
— Да, прилетел сегодня.
— Удачно, — улыбнулась она.
— Удачно. — согласился Ришар. — Прямо с корабля на бал.
— Пойдемте. Здесь недалеко есть бар.
В баре, который оказался совсем рядом от арки, налево по коридору, царил полумрак и уют. На столиках мерцали электрические свечи. Взяв в автомате пару коктейлей, Ришар со спутницей сели за свободный столик. Она, помешивая соломинкой лед в бокале, внимательно смотрела на Ришара, а он… растерялся.
— Извините, — промямлил инспектор, чувствуя вдруг, как замирает сердце. — Мне бы хотелось, чтобы вы сняли маску…
— Не могу, — улыбнулась лукаво девушка.
— Почему?
— По двум причинам. Во–первых, нельзя нарушать правил карнавала, — она покачала на сидящих за соседними столиками: все были в масках.
— А во–вторых?
— Вдруг я окажусь страшней, чем вам кажется.
— Не может быть! — отрицательно замотал головой Ришар.
— Вы всегда такой уверенный?
— Нет… Э-э, не всегда. Только сейчас.
— Не будем открывать лица, — сказала девушка. — Пусть этот карнавал запомнится именно тем, что наши лица скрыты масками. Мы можем не бояться, что нас узнают, и поэтому будем веселиться, никого не стесняясь.
— Верно, — согласился Ришар. — Без маски я себя так бы не вел.
— Вот видите.
— Но могу я узнать ваше имя?
— Зачем? Пусть я буду просто девушкой в домино, а вы бедуином. Разве это плохо?
— Неплохо, конечно. — сказал Ришар, но ему стало грустно. Кончится этот великолепный вечер, девушка на следующий день снимет маску, и он ее никогда не узнает. Затеряется в этой массе отдыхающих и лечащихся. «Может, она из персонала?» — пришла спасительная мысль, и он, как утопающий, ухватился за нее.
— А завтра я смогу вас увидеть? — робко спросил он.
— Если найдете, то, конечно, увидите, — засмеялась девушка и встала. — Ну. хватит болтать. Пойдемте танцевать, а то мы засиделись…
Ришару очень хотелось побыть еще немного в таком уютном баре со своей очаровательной партнершей. Несмотря на алую полумаску, которая закрывала почти все лицо, он не сомневался, что девушка в домино прелестна. А так как отец его был художником, правда, не профессионалом, а всего лишь любителем, то, очевидно, его кровь пробуждала в сыне тягу ко всему прекрасному, не исключая и красивых женских лиц.
Теперь, танцуя с девушкой в домино, инспектор внимательно рассматривал ее, чтобы запомнить, а завтра попробовать отыскать по замеченным приметам. От его взгляда не ускользнули ровные зубки девушки, из которых только один едва заметно выдавался вперед.
«Что же, я завтра буду у всех красивых девушек просить показать зубы? Странная манера знакомиться. Но почему она так скрытничает?. Могла бы назвать любое имя, я не стал, да и не смог бы проверить, правда это пли нет. Рост запомнил, цвет волос тоже… Голос? Приятный, звонкий… Ага, чуть картавит. Очень и очень незаметно. Еще что? Красивая фигура. Тоненькая, гибкая, со стройными ногами. Руки тоже красивые… Стоп! Родинка! Вот, на левой руке чуть ниже локтя. Ненадежная, конечно, примета, но может помочь мне се завтра отыскать…»
— Сеньора! — вдруг прозвучал рядом голос испанского гранда. Ришар оглянулся: тот проталкивался к ним. — Пожалейте мое здоровье, я искал вас везде! — — в его голосе звучали трагедийные нотки.
И тут Ришар взбунтовался.
— Я не знаю, кто вы такой, сеньор, — зло произнес он, вставая перед испанским грандом, — но девушка весь вечер будет танцевать только со мной.
Инспектор вдруг почувствовал легкие уколы в кисти левой руки, браслет давал о себе знать. Условным кодом он передавал сигнал тревоги.
«Опасность? Но откуда? Кого мне бояться? Этого жирного типа, похожего на Дюпона?»
Ришар оглянулся, и холодок пробежал по его спине. Вокруг никого не было! Только что смеялись и танцевали наряженные люди, гремела музыка, вспыхивали разноцветные огни, и вдруг никого и ничего. Пустота и чернота вокруг!
«Что это?! Что со мной? Где я!»
Темнота, окружающая его, стала смыкаться. Инспектор ощущал всеми клеточками своего тела, как она, подобно холодной воде, входит и растворяется и нем.
И вдруг резкий, мелькающий свет ударил по глазам, ослепив на миг. В ушах загремела музыка, зазвучали голоса и смех. Ришар ощутил славой твердую поверхность стены, о которую он оперся, чтобы не упасть. Крепкие руки поддерживали его.
— Ну, что, бедуин, очнулся? — спросил по–английски мужской голос с сильным акцентом.