- Брент! - окликнул я. - Отключи на время четверых от общей связи. А то мы сами забыли, а теперь некогда.
- Отключены. Что вы делаете? - сухо спросил майор, и оживлённый говорок в наушниках разом пропал. Народ тоже хотел узнать, чем мы занимаемся.
- Женщину, бежавшую позади всех, помните? С тенью? Она сопротивляется чумовику. Батис и Тайгер блокируют его.
- Зачем нужен Тайгер? В случае с Севером Батис справился без лейтенанта.
- Север тренированный. Батис легко выполнил блокировку. А здесь просто человек.
- Но вы сами говорили, что Тайгер слишком слаб.
- Могу порадовать вас, майор. Чем больше Тайгер принимает участия в энергозаморочках, тем лучше раскрываются его силы. Сейчас он, например, уже вовсю общается с Батисом один на один.
- Ага, - удовлетворённо сказал Брент, и я мысленно представил его самодовольную улыбку. Ещё бы. Среди военных спецов постепенно рождается свой энергогностик, да ещё какой сильный практик! И теории его учат настоящие энергогностики, что тоже немаловажно: время зря не тратится даже в обстоятельствах полевых условий. Но майор не был бы начальством, не забыв добавить: - Имбри, вернётесь - поговорим насчёт недавней схватки с оборотнями. Ясно?
- Куда уж яснее… - пробормотал я.
Барри покосился назад. Там стоял мужчина с ружьём. В отличие от людей, которых он защищал недавно, он не добежал до машин, а терпеливо дожидался нас. А ведь он даже не знал, чем мы занимаемся. Может, эта женщина - его жена? Или сестра? Или он помог бы любой женщине независимо оттого, кто она? И о чём он сейчас думает, глядя, как четверо неизвестных склонились над нею? Со стороны, наверное, кажется, что они колдуют над неподвижным телом. Стрелок слишком хорошо знает, что значат конвульсии человека на Персее. Но всё-таки ждёт.
"Эрик, её надо бы перевернуть и усадить".
"Мне можно убрать руки?"
"Убирай".
- Переворачивай её, - сказал Север Стефану.
- Но разве…
- Я слышу Батиса, как и лейтенант.
Тайгер поднялся и несколько неуверенно сделал пару шагов ко мне. Я усмехнулся его жёстко сосредоточенному лицу. Он будто вслушивался в сплошной поток голосов, пытаясь вычленить из него конкретные фразы и уяснить, в чём дело.
- Ноги подламываются, - удивлённо сказал лейтенант.
- Держись со мной рядом. Сейчас ты как кипяток с кофе. Учти: эмоции - это слишком сильный огонь. Будешь волноваться - кофе сбежит. Метафору понял?
- Ну да. Кофе - это разблокированная Батисом энергия, да? А как мне её сдерживать?
- Ты же сказал - понял. Ладно. Объясняю ещё раз. Сохраняй абсолютное спокойствие в любых обстоятельствах. Это на пока. Вернёмся в Колесо - Зоя и Матвей покажут нужные техники. А сейчас - Бога ради, будь спокоен. Взгляни на Батиса. Он настолько спокоен, что выглядит сонным. Вот когда будешь похож на него, ноги перестанут подламываться… Эй, как у нас дела?
Женщина уже сидела, спиной опираясь на руки Севера и Стефана. Осунувшееся лицо выглядело усталым, но глаза уже оживились. Батис всё ещё сидел с нею рядом на корточках, в очередной раз пальцами, но бесконтактно проверяя её состояние.
Наконец несостоявшуюся жертву чумовика подняли на ноги, и стрелок немедленно бросился к нам. Он обнял женщину за пояс и закинул её руку себе на плечи.
- Почему она?..
Он не знал, как продолжить. Да и она смотрела на нас с тревогой.
- В нашей группе есть энергогностики, - сказал я. - С нею всё будет нормально.
Мужчина подождал, не скажем ли мы ему ещё чего, и, не дождавшись, кивнул, будто всё понял, и повёл женщину к машинам. Когда пара проходила мимо Барри, тот, умилённо им улыбаясь, спросил:
- Вы муж и жена?
- Нет. Моя жена погибла ещё в прошлом году. Эстела - из нашего лагеря.
Глядя им вслед, Стефан задумчиво спросил:
- Батис, вы с лейтенантом ведь не вытащили "серого" из неё?
- Нет. Это задачка для опытных энергогностиков, - озвучил я ответ Батиса.
- А это не опасно: среди нас - и человек с "серым" внутри?
- "Серый", как ты говоришь, парализован. То есть он внутри, но не дееспособен. Эта женщина очень сильная. Физически, конечно, слаба - сам видел, как она еле плелась, но сила воли у неё…
- Впервые вижу человека с "серым" внутри…
- Почему впервые? - простодушно удивился Барри. - А Север?
Стефан резко развернулся к ведуну, а тот усмехнулся ему в лицо. Только минуту спустя я сообразил, что тёмный драко в первую очередь испугался за своих подопечных. Кажется, это понял и Батис. Он шагнул к Стефану и положил ладонь на его плечо. Сначала мне показалось, он успокаивает тёмного драко. Но по вытянутой руке на плечо Стефана перебрались крыланы. А спустя секунды я услышал Батиса:
"Стефан, я три года носил в себе тень".
Тёмный драко вздрогнул и от неожиданности уставился в сонное лицо повелителя оллфагов. Привычная невозмутимость мгновенно слетела с его лица.
- Ты?! Значит, есть возможность остаться в живых?.. Остаться собой?
"Я. Можно. Пойдём к машинам. Теперь я могу рассказать, откуда появились на Персее "серые" и почему кто-то превращается в оборотня, а кто-то в "акулу". Идём".
Высокий, широкоплечий Стефан и Батис, еле до плеча ему, худенький, рядом смотрелись как братья. Только походка разная: тёмный драко шёл насторожённо, почти крадучись, а Батис - спокойно и даже, по ощущениям, властно.
- Ник, пошли мы тоже? - поторопил меня Барри, да и Север с Тайгером оглянулись на меня. Я кивнул им - "сейчас!" - и прижал к уху съехавший наушник.
По общей связи бушевал шторм с красивым именем "Жанна". Сначала я не разобрал, с чего весь сыр-бор. Но женщине отвечало сразу несколько возмущённых голосов, и вскоре я вник в ситуацию. Спасённые беглецы рассказали, что ворвавшееся в подвалы море вынудило их подняться на улицы Ириды. "Как крысы на тонущем корабле", - сказал кто-то с горечью.
Рассказывая, как в течение суток от нападения теней и оборотней таяла группа выживших, один обмолвился, что возле их последнего убежища (ему почудилось) пряталась ещё одна группа людей. Вот тут-то на сцену и вышла Жанна с жарким призывом немедленно вернуться и спасти несчастных. Все сначала онемели, а потом вякнувший бедолага попытался доказать, что ему только показалось. Обозвав его бездушным зверем, женщина накинулась на майора с требованием бросить всё и пойти на поиски предполагаемой группы.
Слушая вопли, доносящиеся по связи, я пытался расслышать голос Брента. Но тот или молчал, или Жанна просто не давала ему вставить и словечко. Вообще крик в наушниках походил на отрывок из странной оперы, где истеричная певица орёт на фоне беспорядочно гомонящего хора.
Я прикрыл ладонью оллфага на плече. Идти туда, в этот ор и смятение, не хотелось. Крылан, сообразив, что полностью под моей рукой ему не поместиться, сунул под ладонь голову. Я снова забыл о нём, размышляя о ситуации.
Майору не позавидуешь. Нормальную машину в полузатопленном городе сразу не разыщешь. Это первое и самое главное. Потому как без транспорта людей в безопасное место не вывезешь. А наши три машины с появлением беглецов забиты под завязку. Ну, конечно, когда выедем на дорогу между городами, будет легче: десант пересядет на скутеры. Но до дороги ещё добраться надо.
Второе. Судя по терпеливым объяснениям новеньких в нашей команде, мифическая группа должна находиться ближе к морю. То есть надо проехать весь город, чтобы добраться до места. Пройдут ли там грузовики? Это же низина, спускающаяся к набережной. И что делать с детьми? Оставить их в безопасном месте, разбив десант надвое? А что делать с только что спасёнными беглецами? Они наотрез отказывались возвращаться.
И я их понимал. Как понимали и наши ребята.
Понимать и пытаться вникнуть в их состояние вновь проснувшегося ужаса Жанна не собиралась. Что ей до чувств группы, которая час назад насчитывала двадцать три человека, а сейчас - одиннадцать? Женщина властно говорила об оставшихся, которых надо идти спасать сейчас и сразу. В определённой степени она даже торжествовала, напоминая майору о своём недавнем требовании.
… Дрожь прошла по моим плечам, и я огляделся. Какого чёрта я торчу на открытом пространстве далеко от машин? И хмыкнул: голос Жанны завораживал. Есть в нём что-то убедительное, что не давало сдвинуться с места, но заставляло снова и снова прислушиваться к её аргументам. С трудом стряхнув наваждение, я всё-таки улыбнулся застывшими от промозглого холода губами. Женщина, скорее всего, посещала курсы риторики и ораторского мастерства. Слишком гладко говорит, умудряясь использовать притом пустые по сути фразы.