– Что? Что ты там вякнул?! – Командир схватил бойца за грудки. – Я не понял… Это ж твой напарник! ТВОЙ!
– Да будет тебе, сморозил он дурь, – подскочил Шаман. – С кем не бывает…
Кондор зло выругался.
– Да понятно! – Ксива дернулся, оторвав от себя цепкие руки Кондора. – Остынь только.
Бойцы напряженно сверлили друг друга взглядами. В конце концов Ксива опустил голову, отвернулся, принявшись нервно упаковывать рюкзак.
– У Бельгийца дочь годовалая в метро осталась… У Окуня – жена с сынишкой… Что я им скажу? Извините, мол, «были да сплыли»! Ищите новых мужей! Отцов новых! – Кондор ожесточенно натягивал на спину плотный комбез.
Бойцы собирались молча.
– Гребаная жизнь… Гребаный мир. Куда ни плюнь, кругом смерть одна. И ведь лучших забирает, стерва! А таких вот заморышей, – палец Кондора ткнул в сектанта, – стороной обходит! Даром что ни мозгов, ни силы! Даже москиты и те брезгуют…
– Погоди ты, командир, про Окуня-то. Рано хоронишь. Может, найдем еще…
Но искать пропавшего бойца не пришлось. Стоило им выйти из здания вокзала, как из-за угла послышались неуверенные шаги. Тяжело дыша, Окунь приблизился к группе. Без противогаза. Бледное лицо сталкера заливал пот, его шатало. Кондор ринулся было на подчиненного, но Окунь неожиданно наставил на командира автомат.
– Отойди! Отойди, говорю!
– Да ты чего, Окунь, умом тронулся? – Кондор растерянно отступил назад. – Ты где шатался вообще? Почему без «хобота»?
Боец как-то виновато посмотрел на товарищей, опустил автомат.
– Я это… в порт ходил… Думал, смотаюсь по-быстрому, проверю, может, паром до Кронштадта еще цел. Ну и нарою чего-нибудь интересного заодно. На складах. Таран все равно не дал бы от маршрута отклониться. Туда нормально дошел. Корабли там… Красиво… Пошуровал маленько. Еще удивлялся долго, что место такое чистое и спокойное. А потом словно кольнуло где-то в затылке: «Жди, Окунь, беды». В башке зашумело. На дозиметр глянул – а тот не работает. Пока крышку сдирал, всем богам перемолился. Смотрю – батарейка отошла. Обратно собрал. Включил. А он, падла, как заверещит… Я ноги в руки – и сюда… В общем, кранты мне, командир… Или нет?
Окунь с надеждой смотрел на товарищей. Потом вдруг согнулся пополам, выблевывая на асфальт остатки ужина. Бойца зашатало. Ната вскрикнула.
– Кранты… – подытожил Окунь, утираясь рукавом.
– Серега… – голос Кондора дрожал. – Как же так, Серега? Глупо-то как…
– Ты сколько там пробыл? – встрял Шаман.
– Часа полтора.
Кондор выругался. Шаман подошел к бойцу, проигнорировав его протесты, и с ходу всадил в плечо шприц.
– Черта с два эта штука мне поможет. Не та доза, брат.
– Это обезболивающее, – убитым голосом ответил Шаман.
Отряд двигался по Краснофлотскому шоссе. Не так быстро, как прежде. Окунь замыкал колонну, стараясь не отставать. Когда боец изъявил желание идти вместе с группой, пока хватит сил, Таран лишь пожал плечами. Кондор пытался помогать Окуню, но тот лишь зло ругался и раз за разом отгонял командира. Словно боялся, что невидимая смерть и на других перекинется. Ко всему прочему, лес вокруг снова зашумел, заголосил на все лады. Хищники стекались, как будто учуяв подранка.
Глеб все чаще оглядывался назад. Окуня мотало из стороны в сторону. Он хрипел и надсадно кашлял, но продолжал идти, еле переставляя ноги. Ситуация складывалась удручающая. Вопли зверья вокруг становились все наглее и нетерпеливее. Дым не выдержал первым. Развернулся, обошел Окуня и принялся поливать заросли длинными очередями. «Утес» в его руках размеренно дергался, выкашивая целые пласты зелени.
– На! На! Жри! Кому еще не терпится на тот свет?! Жрите, твари!
Это стало последней каплей. Нервы бойцов не выдержали. К пулемету мутанта присоединилось стрекотание «калашей». Поднялся жуткий гвалт. Стрельба отдавалась в голове Окуня скорбным салютом. Салютом его необдуманной глупой выходке… Салютом алчности человеческой…
В кусты полетела граната. Рвануло. В воздух поднялись комья земли и обрубки корней. После этого пальба стихла. В повисшем безмолвии еле слышно шелестели мельчайшие частицы грунта, осыпаясь на ковер из палой прошлогодней листвы.
– Вызверились? – Таран стоял в стороне, сложив руки на груди. – Полегчало?
Подойдя к Окуню вплотную, сунул бойцу в руку холодную рукоять «Носорога»:
– Тебе-то, сталкер, уже точно легче не будет. Так что, будь мужиком, прими решение сам. Не взваливай на чужие плечи.
– Отвали от моего бойца! – Кондор ухватил было Тарана за плечо, но тот, круто повернувшись, схлестнулся с командиром отряда взглядами.