Но есть и более редкая порода людей. Они в бою не только на шаблонные действия способны — они все происходящее вокруг видят и, исходя из этого, действуют, и тут уже неважно — женщина это или ребенок — остальные по отношению к ним слепые и… ну как бы сильно заторможенные, будто в воде все делают. Такому практически невозможно научить, как говорится — талант.
— Забудь.
— Забыл, но все одно жалко, если талант пропадет…
— Если сдюжим — некуда будет такой «талант» применять. Для того сейчас и жилы рвем. А не выйдет… Вот тогда и подумаем. Давай дальше.
Закрыв глаза, слушал доклад и стыковал с уже известным. Выводы были неутешительные — бардак, но именно он, как ни парадоксально, оказался спасительным.
Начать стоит с того, что, по агентурным данным, проведение этой операции было связано с ошибкой. Из-за интенсивного радиообмена — наши эскулапы, разумеется, забили болт на рекомендации молчать в тряпочку — и оживленного воздушного движения, противник посчитал, что нашел местоположение штаба сепаратистов.
Реакция последовала мгновенная — «легкий» десантный батальон, прикрытый разведротой, без всякой техники стремительным броском перевалил горы и вышел в нужную долину, успешно избежав обнаружения. Это было очень плохо — противник, наконец, отошел от ошеломления первых дней и начал действовать профессионально и инициативно.
На месте они разумеется разобрались, что никакого штаба тут нет, но назад не повернули. После кровавой бани последних дней этические вопросы мало кого волновали. Видимо решили нанести максимально возможный урон при минимуме собственных потерь.
Впереди, как и положено, шла разведка. Её прикрытие, до роты десанта, залегло на краю периметра для обеспечения поддержки и отхода в случае сопротивления. Снайперы «отработали» часовых и пулеметные гнезда, а периметр изначально серьезного препятствия не представлял.
Все шло по плану до того момента, пока одной знакомой медсестрой не была открыта стрельба… Причем главная ее заслуга была исключительно в поднятой тревоге — услышав заполошную пальбу, ныне санитар, а в прошлом — морской пехотинец (интересно почему он пошел в санитары? Ну, да судьба его и тут нашла), Эгоян Арам Давидович, бросился не в сторону шума, а к ближайшему пулеметному гнезду. Обнаружив, что расчет уничтожен, он снял пулемет со станка (неправильно устроенное ограждение не позволяло вести огонь в нужном направлении), и открыл огонь по выдвигающейся через периметр.
Вряд ли нанес противнику серьезные потери, стрельба «с рук» не дает особой точности, да и снайперы не дремали и тут же попытались подавить оживший пулемет, но четыре пули для этого оказалось недостаточно — бывший морпех позволил себе умереть только после того как закончилась лента. Так его и нашли — в обнимку с пулеметом на дне окопа, куда он сполз, отстреляв все до железки. Но дело было сделано, летящие трассера (а пулемет был установлен не столько для отражения наземного нападения, сколько против воздушного налета), показали всем направление атаки. К ночному бою подключились другие точки и очухавшаяся охрана.
Оператор, явно с перепугу, хотя потом уверял совершенно другое, привел в действие все МОН, периметра. Действие явно паникерское, но в той ситуации оказавшееся единственно верным — струе стальных шариков плевать на твою подготовку, она просто не оставляет между соседними шариками места, в котором могла бы уместиться проекция человеческого тела. Попытка атаки группы прикрытия была сорвана, а сама она понесла немалые потери, причем в основном не убитыми, а ранеными, что еще больше сковало противника.
В дополнение к этому открыли огонь три имевшиеся у охраны АГС[25], и до того, как были подавлены ответным огнем, успели в очередной раз перепахать периметр.
Но реально спасли ситуацию «ишаки». Забыв о том, что они не больше и не меньше «резерв ставки», эти разгильдяи, дислоцированные в восьми километрах южнее, узнав о нападении, поддались общему сумасшествию ночного боя и тоже открыли огонь. Без приказа и целеуказания. Даже не подумав, что запросто могут накрыть заодно и своих.
Одно слово — бардак. Если точнее — пожар в бардаке во время наводнения. Но именно он оказался спасительным. Дело в том, что противник к этому моменту однозначно имел подавляющее превосходство, и будь на месте госпиталя действительно штаб, или любая другая военная цель, никакое сопротивления не помогло бы — смяли б одним ударом. Но нести потери ради столь непрестижной цели не хотелось, а с другой стороны…