Бочаг под обрывом, правда, оказался занят — несмотря на то, что сканирование никого не обнаружило. Недовольный хозяин выкопался из ила на дне глубокой ямы, где пережидал полуденный зной и, шевеля длиннющими усами, приплыл посмотреть — кто тут устроил столько шума, и не сгодятся ли незваные гости на перекус. Помимо вызывающих почтение усов, хозяин имел пару сотен килограмм живого веса и усаженную острыми зубами пасть. Загиб этих зубок вовнутрь заранее обрекал на провал любые попытки вырваться.
Самый мелкий из всех — Коржик, вполне пришелся рыбке по вкусу, во всяком случае, из порскнувшей, при приближении опасности во все стороны ребятни, выбрали именно его. Ухватив жертву за ногу, усач утащил ее под воду, но тут на него разом бросились все остальные. Да так шустро, что не дали Седому даже выстрелить, просто покрыв своими телами это плавающее бревно.
Агрессор просто голыми когтями был расчленён на филейную часть, костяк и так и не отцепившуюся от ноги голову с шикарными усами и удивленно выпученными глазами — его, короля речки разобрала на запчасти толпа ребятни, со скоростью и эффективностью стаи пираний, разбирающейся с забредшей в их тихую заводь коровой.
Несмотря на то, что вниз по течению неспешно поплыло кровавое облако, никаких новых хищников в заводь не явилось. То ли их тут больше не было, то ли они решили благоразумно держаться подальше, но дальнейшее купание в бочаге было признано безопасным и, после установки ультразвуковых «занавесей» выше и ниже по течению, веселье было возобновлено.
Коржику обработали кучу мелких дырочек на лодыжке, залили все жидким бинтом, утерли слезки разочарования в жизни — он ведь единственный не поучаствовал в общем веселье, и подарили в качестве моральной компенсации уцелевшую голову с усами и зубами. А вот ротозеи проводившие сканирование и те кто должен был вместо купания следить за обстановкой на собственной шкуре выяснили, что из ветки дерева, под которым все происходило, получается замечательно гибкое средство вразумления, после чего почесывая пострадавшие места отправились варить тройную уху из виновника переполоха.
К вечеру организация базового лагеря была завершена. В глинисто-песчаном обрыве отрыта целая система тоннелей, спальных и общих мест, «гнездышек» одиночек и весьма глубоких общих хранилищ и убежищ. Не обойдены вниманием и «мелочи» — вынутый изнутри горки песок образовал вполне приличный пляжик, сделали и парочку «подводных» выходов — на случай неприятностей и для любителей поплавать, которых тут большинство.
Отрыли также коптильню, в которую сейчас загружали мясо кабанчика, тщательно проверяя, чтобы мышца была обязательно прикрыта слоем пленок — в этом случае еда может храниться очень долго, даже просто подвяленная на солнце. В отдельном отнорке также заложили коптиться усатую голову и остатки рыбного балыка.
Часть энтузиастов начала даже месить глину, чтобы сделать горшки, но эта инициатива была пресечена самым решительным образом. Седой собрал группу вместе, дабы напомнить для чего они вообще тут находятся, пока все окончательно не превратилось в пикник.
— Что ж, поздравляю, первый день нашей экскурсии на данную планету завершен. Кстати, поскольку мы с момента высадки общаемся на языке местных жителей — кто ответит мне какие языки здесь распространены и каково первоначальное значение имело слово «экскурсия».
На последней фразе лес рук превратился в чахлую рощу, если не сказать в три сосенки.
— Ну давай, Кнопка.
— Самым распространенным языком Прерии является русский, поскольку именно переселенцами из этой страны были сформированы первая и вторая волны колонизации. Большая часть новоприбывших, вполне понимает и может выразить некоторые мысли на «всеобщем» — общепланетарном языке, происходящем от синтетического языка международного общения — «бэйсика». Старожилы кроме русского, как правило, никакими другими языками не владеют.
Лектор забавно качнулась с носков на пятки, сделав паузу для желающих задать вопросы, которых не последовало и, шмыгнув носом, продолжила.