Юлия вставила ключ зажигания. Если сейчас врезаться в придорожный столб или столетнее дерево, никому и в голову не придет, что это самоубийство. Но на среду назначена встреча у принцессы Валески. Она не может подвести Питера. Она не может подвести себя. Не может подвести Даниеля!
Все встало на свои места. А боль она как-нибудь переживет!
Само собой разумеется, перед интервью Юлия ознакомилась с видами спереди-сбоку-сверху на дворец Хольстенбах. Но теперь, когда она стояла перед ним, все ее представления казались бледной тенью по сравнению с таким великолепием. Этот шедевр построил два века назад знаменитый архитектор. Дворец стал его лебединой песней.
В высоких окнах, выходящих в парк, золотом отражались лучи послеполуденного солнца. А парк! Вековые деревья среди бескрайнего моря зеленых лужаек. Мраморные скульптуры старых итальянских мастеров в обрамлении подстриженного самшита и других вечнозеленых кустарников — ослепительная белизна на фоне сочной зелени богатейших оттенков. Террасы перед фасадом ведут вниз, к круглому фонтану с высокой струей, из которого вода каскадом сбегает в маленькие, искусно оформленные пруды.
Юлия заглушила мотор перед величественной колоннадой коринфского ордера, поддерживающей широкий портик над входом, вынула репортерскую сумку с оборудованием и фотоаппаратурой и направилась к массивным дверям с деревянной резьбой и позолотой. Глядя на потемневшее от времени золото герба Равентли над ними, Юлия почувствовала, как у нее тревожно забилось сердце.
Не в первый раз она брала интервью у знаменитостей. Шеф охотно посылал ее на особо ответственные задания. С ее обаянием и непринужденной манерой вести беседу она легко шла на контакт с людьми, которые даже не подозревали о том, что их умело «раскручивают». Ей удавалось сделать так, что через несколько минут общения звезды кино и спорта, бизнесвумен и жены политиков забывали, что она журналистка, и считали ее своей. Она без особого труда добивалась от них той степени откровенности, которая была интересна многочисленным читательницам «Анемоны».
На этот раз все было по-другому. На этот раз за ее спиной стоял маленький черноголовый мальчик с доверчивыми голубыми глазами, и она затылком чувствовала его вопрошающий, полный ожидания взгляд. «У меня в Германии бабушка, она настоящая принцесса, и у нее дворец, в котором сто комнат и сто слуг», — раздалось в ушах Юлии, и она взялась за ручку двери. Точнее, хотела взяться, потому что двери бесшумно растворились, и импозантный, безупречно одетый дворецкий пригласил ее внутрь. Он провел посетительницу через зал с высокими сводчатыми окнами и расписным потолком, где по стенам висели старинные гобелены.
Прямо наверх вела широкая парадная лестница, переходящая на следующем марше в две боковые. Кроме роскошных светильников, ее освещали цветные лучи света, льющиеся из витража окна и барочной розетки над ним. Направо и налево к анфиладам внутренних помещений вели створчатые двери, кремовые, с тонким золоченым орнаментом. Дворецкий открыл одну из них и пригласил Юлию в следующий за ними салон.
— Прошу вас присесть, фрейлейн. — Сдержанным жестом руки в белоснежной перчатке он указал на одно из обитых розовой парчой кресел. — Я сообщу ее светлости о вашем приходе.
— Благодарю вас, — ответила Юлия на его полупоклон, но садиться не стала.
Она с любопытством огляделась. Салон привел ее в восторг. Неожиданное сочетание темно-синего и розового через золото обрамлений приводило эти контрастные цвета в гармонию. Инкрустированные столики, уютные группы диванов и кресел вокруг них, застекленные шкафчики с уникальным фарфором. «Если вот сюда пододвинуть кресло и поставить ту китайскую вазу, то получится прекрасный фон для снимка», — подумала Юлия.
— Здравствуйте, — раздалось сдержанное приветствие. — Значит, эта юная дама и есть та репортерша, которая будет меня выспрашивать. — Это прозвучало как утверждение, не как вопрос.
Юлия не позволила себе вздрогнуть от неожиданности — должно быть, мягкие ковры скрадывали стук шагов — и неспешно обернулась, изобразив одну из своих самых очаровательных улыбок.
— Да, я — Юлия Фендер из женского журнала «Анемона», но у меня нет намерений выспрашивать вас, ваша светлость. Если позволите, я сделаю с вас пару снимков. А если вы при этом соблаговолите еще и немного рассказать о себе, это будет замечательно. Нашим читательницам было бы интересно узнать, как протекает жизнь в таком великолепном дворце, как ваш.