Он лихорадочно думал, пытаясь уверить себя, что назвав его Григорием Васильевичем, мужчина просто оговорился…
— А если нет!? — вдруг подумал он, и в ужасе прикрыл глаза.
— Почему вы меня называете Григорием Васильевичем, когда я Иван Васильевич, — открывая глаза, вскинулся вдруг Мухин.
— Знаю, знаю, — остановил его жестом мужчина. — Сейчас вы будете меня уверять, что Григорий Васильевич мертв…. Ну хватит! — мужчина хлопнул ладонью по столу, и поднялся с табурета. Он подошел сзади к Мухину, наклонился к его уху, негромко, но, четко разделяя каждое слово, сказал: «Нет, Григорий Васильевич, я вас ни с кем не перепутал, в чем вы сейчас убедитесь сами».
Мужчина вернулся на свое место, не спеша, закурил и с усмешкой посмотрел на объятого ужасом Мухина.
— Итак, — произнес он, наблюдая, как крошится у того в руке давно потухшая сигарета. — В молодой учительской семье, проживающей в маленькой комнатке тесной коммуналки города Краматорска, радостное событие. Прибавление в семье. Близнецы, и оба мальчика.
— Счастливый папа, — учитель химии, и естественно, не менее счастливая мама, по обоюдному согласию, дают одному имя Григорий, другому, родившемуся на несколько минут позднее, — Иван.
— Я упускаю из своего повествования ваши с братом годы детства и юношества, а остановлюсь на более близком, к нашему времени, периоде. Хотя один момент все же следует отразить, но к нему мы вернемся немного позднее…. Это наколка, которая была на левом плече вашего брата Ивана. Там был изображен обыкновенный безобидный паучок.
Мухин поднял на мужчину, это был, конечно же, Лустенко, потрясенный взгляд и, с трудом ворочая языком, еле слышно пробормотал: «Мне бы выйти…»
— Лустенко понятливо кивнул, подошел к двери, приоткрыл, и что-то сказал в темный проем.
В сопровождении белокурого гиганта Мухин сходил во двор, и с ним же вернулся. Увидев графин с водой и рядом с ним стакан, которые появились на столе в его отсутствие, он с мольбой посмотрел на Лустенко, и попросил разрешения напиться.
— Ну, что, Григорий Васильевич, продолжим, — подождав, когда Мухин напьется, — усмехнулся Лустенко.
— Теперь я расскажу, как вы вдруг стали старше вашего брата Ивана, аж, на полтора года…. Это случилось уже далеко после того, как вы окончили институт, а ваш брат трудился водителем рейсового автобуса. Вы начали работать в закрытой лаборатории, ваш брат перешел на работу в автохозяйство, занимающееся международными перевозками.
Мухин поднял ничего невидящий взгляд на Лустенко, попытался что-то сказать, но неожиданно поперхнулся и закашлялся. Успокоившись, с трудом пробормотал: «Не надо…»
— Ну, почему же не надо? — усмехнулся Лустенко. — Нет уж, давайте, чтобы не было никаких недомолвок, я продолжу…. Так вот, вы поехали в Краматорск. В ЗАГСе, где регистрировали когда-то ваше с братом рождение, вы написали заявление об утрате вами свидетельства о рождении. А чтобы в повторном, была изменена дата вашего рождения, вы вручили чиновнику взятку….. Я прав?
Мухин опустил голову, и медленно раскачивался на стуле.
— Вот так вы и стали старше вашего единоутробного брата Ивана на полтора года, — не обращая внимания на состояние Мухина, продолжил Лустенко. — Взятка вам помогла и с получением нового паспорта. Старый, как вы написали в заявлении, вами также утерян. Зачем вы все это проделали тогда, знаете только вы. Но, тем не менее, это вам пригодилось. Но вам мешало удивительное сходство с вашим братом Иваном. Вы понемногу стали «увлекаться» спиртным. И в какой-то степени это вам помогло. У вас появилась отечность лица, морщины, изменилась походка, появилась сутулость. А тут и брат вам помог. Он отпустил бородку.
Мухин неожиданно прекратил раскачиваться, выпрямился, и потянулся к графину с водой. С жадностью, выпив полный стакан, он не мигая, уставился на Лустенко. Взгляд его был осмысленным и внимательным.
— Курите, Григорий Васильевич, — Лустенко подтолкнул тому пачку с сигаретами, и, щелкнув зажигалкой, дал прикурить.
Наблюдая за Мухиным, Лустенко довольно улыбнулся. Его радовало, что тот начинает оправляться от шока, а это значило, что подготовка к предстоящему серьезному разговору с ним, идет успешно.
— Успокоились? — усмехнулся он. — Тогда давайте продолжим.
— Вы должны помнить, что концу восьмидесятых уже стали кандидатом наук, подающим надежды ученым химиком. Вот тут-то и обратил на вас внимание заведующий лабораторией профессор Петров, который и предложил вам с ним работать. Вы не стесняйтесь, Григорий Васильевич, — Лустенко бросил взгляд на Мухина, — если что не так, поправьте меня.