Юлия успела сделать несколько шагов, как из-под арки ворот ей навстречу выступила тоненькая фигурка. Снова он!
— Здравствуйте, мадемуазель! — поприветствовал старый знакомый, словно они и не расстались чуть больше часа назад. На этот раз его голосок звучал немного застенчиво, и он робко посматривал на Юлию своими чистыми светлыми глазами.
— Что ты здесь делаешь? — Юлия остановилась.
— Жду вас, — с обезоруживающей откровенностью ответил малыш. — Я подумал, вдруг вам сразу захочется погулять. Так делают многие приезжие. Я мог бы показать вам город, я здесь все знаю. — На его остренькой мордочке смешались смущение и надежда.
Юлия развеселилась. Ну и лиса этот постреленок! Интересно, как часто зарабатывает он себе на карман таким вот образом?
— Я не за деньги, — быстро добавил малец; похоже, он читал ее мысли. — Просто вы мне очень понравились.
— Ах так! — Юлию все больше забавлял этот разговор. — Только вот знаешь, мне не нужен провожатый. Я прекрасно ориентируюсь сама. Не в первый раз на Корсике!
Его мордочка разочарованно вытянулась.
— Вы уже были в Бастии!..
— В Бастии пока нет. Раньше я высаживалась в Аяччо.
— Так это же совсем другое дело! — оживился мальчишка. Удивительно, с какой быстротой менялось выражение его лица. — Там такого нет! Я отведу вас в крепость, покажу церковь Святого Иоанна Крестителя… — Названия достопримечательностей так и посыпались из него.
— Стой, стой, стой! — со смехом остановила его Юлия. — Не сегодня. Сегодня я хочу просто прогуляться по городу.
— Так и тут я вам пригожусь! А то еще заблудитесь и не найдете дорогу обратно. — Он хитро блеснул глазами.
— А ты очень настойчив, малыш!
Парнишка обиженно отступил на шаг и оперся на свой зонт, который теперь был закрыт.
— Я не собираюсь быть назойливым, — с упреком сказал он. — Но если бы вы взяли меня с собой, я нисколько не помешал бы вам! — В его голосе снова ожила надежда.
— Ну хорошо, — сдалась Юлия. Что-то в этом мальчишке было такое, чему невозможно противостоять.
Небо просветлело. Из-за облаков проглядывала лазурь. Ветер улегся, но воздух был еще свеж.
На площади Святого Николая расторопные официанты снова расставляли стулья с ажурными спинками и смахивали с круглых столиков последние капли дождя. Под раскидистыми платанами мужчины устроились гонять бильярд. Клик-клак — глухо клацали шары. Вокруг играющих стоял шум и гам, раздавались громкие возгласы и смех. Продавец в длинном белом переднике неторопливо катил перед собой тележку с мороженым. Из кафе тянуло запахом свежеиспеченного миндального печенья. У Юлии потекли слюнки. Она направилась к ближайшему столику под красным парусиновым тентом и, усаживаясь, заметила, что паренек остался стоять в отдалении. Она махнула ему рукой, и он приблизился с пылающими от смущения щеками.
— Составишь мне компанию? — улыбнулась ему Юлия. — Уж пирожные-то ты определенно любишь.
Он неуверенно кивнул. В это время из кафе вышел официант и замахал руками:
— А ну, проваливай отсюда! Здесь не подают.
На глаза малыша навернулись слезы, губы предательски задрожали.
— Мальчик со мной, — ледяным тоном отчеканила Юлия и пододвинула ему стул.
Кельнер осекся в недоумении, но, быстро справившись с собой, начал многословно извиняться. Юлия холодно взяла из его рук меню. Официант в полупоклоне стоял рядом и старался не глядеть на мальчишку, который сидел потупившись и вцепившись в сиденье стула. Его уши горели. Юлия сделала заказ, официант рысью бросился его выполнять.
— Это очень дорогое кафе, — еле слышно прошептал мальчуган.
— Не бери в голову! — ободряюще улыбнулась ему Юлия. — Лишь бы было вкусно.
Уплетая пирожные и хрустя печеньем, мальчик немного отошел. А когда принесли еще и вазочку с мороженым, увенчанным свежими фруктами, он совсем повеселел. Трогательно облизнув губы, он погладил себя по тощему животику:
— Таким сытым я уже давно себя не чувствовал! И как вкусно! Спасибо. — Его небесного цвета глаза светились счастьем. — А вы, наверное, из Парижа, мадемуазель?
— Почему это ты решил?
— Ну как же! В больших городах у людей много денег, — с детской непосредственностью объяснил он. — И потом, вы говорите как парижане.
— Это потому, что я когда-то жила в Париже. А вообще-то я из Германии.
Его глаза широко распахнулись. Он легко перешел на немецкий.
— Вот бы никогда не подумал! — удивленно воскликнул он. — Немки, они всегда такие, ну, большие… И волосы у них светлые, — добавил он, бросив взгляд на ее темные, коротко стриженные волосы, уложенные в стильную, слегка небрежную прическу.