– Но я не могу так просто уйти! – Ямато был именно тем человеком, оскорбить которого хотелось бы меньше всего. И из искреннего уважения и из понимания, что обиды он не спустит. Позади деликатно кашлянули. Обернувшись, Оруби с негодованием увидела Мияши. А ведь подобраться к ней со спины незаметно было почти невозможным!
– Да что ты ходишь за мной, как привязанный?! – разозлившись больше на себя, чем на юношу, рыкнула базилиадка.
– Я скажу Ямато-сама, что у Вас возникли срочные дела, Оруби-сан. Не беспокойтесь, он хорошо это понимает.
Девушка кивнула.
– Боюсь, поцелуя на прощание я этим все равно не заслужу…
– Какой может быть смысл в поцелуе, если он одновременно первый и – на прощание?
Мияши сверкнул в полумраке улыбкой.
– Мне так нравится даже больше. Ни к чему не обязывает.
– Ты именно поэтому сбежал от Альберты?
По золотисто-смуглому лицу пробежала тень.
– Считайте меня трусом, Оруби-сан. Тем более, что это будет истинной правдой. Вы, Ямато-сама, да и Альберта тоже – вы воины. Вы презираете таких, как я. Не можете обойтись без нас с нашей исполнительностью, с нашим умением договариваться и искать компромиссы – и за это же презираете. Презрение со стороны Ямато-сама, по крайней мере, пока меня устраивает моя заработная плата, меня ни капли не задевает. Я искренне думал, что меня не задевает ничье презрение. Но когда презирает Альберта – это больно. Я мог бы притворяться, сколько угодно притворяться, но сам понимал бы, что такой, каким являюсь в действительности, заслуживаю этого презрения.
– Когда ты закрывал ее от пуль, ты трусом себя не считал.
– Просто я попытался на несколько мгновений об этом забыть. На несколько мгновений забыть легко, а большего и не требовалось. Что же… прощайте, Оруби-сан. Знаете, когда Вы спросили, действительно ли Табаки моя фамилия, я подумал, Вам идеально подошло бы прозвище Багира, – снова улыбнувшись, добавил он.
– Счастливо, Мияши.
========== Вилл ==========
Признаться честно, Хранительница слегка офигела. Тарани и Корнелия вечно отчитывают за использование подобных выражений, но иногда других просто не находится. При виде князя Фобоса, с обычным своим застывшим на лице высокомерием – мраморная скульптура, а не человек! – держащего в объятьях мокрую с ног до головы и оттого напоминающую утопленницу из японского ужастика Нериссу, выражением наполовину обезображенного лица и безумно сверкающими глазами как у того же мстительного призрака в «Пропущенном звонке»… определенно не находилось. Зато Ирма, если у нее, конечно, нет кляпа во рту, возможности вставить словечко еще ни разу не упускала.
– Ну они и парочка, скажу я вам! – негромко заметила Стражница Воды. – Впрочем, я не удивлена, что девушку с соответствующим характером нашему прЫнцу пришлось в буквальном смысле – откапывать!
– Я все слышу! – холодно откликнулся Фобос. Хай Лин тихо хихикнула, а Корнелия на всякий случай пихнула Ирму в бок. Куда там! Вини-Пуха, что называется, понесло…
– Что я могу поделать, если у Вашего Высочества паршивый вкус! Впрочем, старушка, у тебя тоже! Приглядитесь друг к другу повнимательнее, и…
– Ирма! – сквозь зубы прошипела Вилл.
– А что – Ирма? Всегда Ирма! Имею я право высказать свое мнение? У нас вроде бы пакт о ненападении.
– У меня, – Фобос любезно улыбнулся. – с сестренкой. В Меридиане. О вашем мире речи не шло, так что еще один сомнительный комплимент в мой адрес и вы, юные нахалки, рискуете так и не дожить до совершеннолетия.
– Твое высочество уже третий раз обещает что-то в этом роде, а мы живы до сих пор, – чуть сбавив обороты, так и не угомонилась Ирма. – типа особы королевской крови своему слову хозяева: хотят – дают, хотят – обратно берут!
Вилл точно решила чуть позже высказать пару ласковых Ирме о ее «дипломатических» способностях. Фобос, конечно, не Нерисса и очертя голову рваться в бой с ними исключительно из мести не станет – этот всюду ищет выгоду, а портить хрупкое вооруженное перемирие с сестрой для него сейчас невыгодно, вот и предпочел просто забыть о капитально насоливших ему в свое время сестренкиных подругах. До тех пор, пока они повода не дают, конечно. А человек с таким характером поводом способен счесть все, что угодно. Ярости на его лице не было, но это ледяное отсутствие всяких эмоций пугало куда сильнее, чем кипящая через край ненависть Нериссы. Последняя, кстати, с каким-то выжидательным интересом прислушивалась к разговору.
– Господин, мы ее нашли, надо возвращаться в Меридиан, – очень тихо подал голос Седрик.
– Молчать! – рыкнул сквозь зубы принц и, отпустив бывшую Стражницу, смерил девчонок пронзительным взглядом. – Вы лично меня никогда не интересовали. Пока вы не стоите на моем пути: можете жить вечно, а можете скончаться прямо сейчас – это меня не огорчит и не обрадует. Не будет вас – Кондракар навербует других дурех. Бессмысленно стрелять из пушки по воробьям.
– Для дважды севшего в лужу твое высочество явно завышенного о себе мнения!
– Моим противником была сестричка. Был ваш Оракул. Но не вы – девчонки на побегушках, которых ни магами, ни воинами толком не назвать.
Тут взбесилась уже сама Вилл. Возможно, Стражницы меридианкому принцу и «насолили», возможно, он, мягко говоря, не питал к ним особой любви. Но не как к противникам или врагам, а как к тараканам, обнаруженным на чистой тарелке! Смотреть-то побрезгуешь, не то что там «мстить». Когда кто-то обыгрывает в шахматы – разве придет в голову мстить фигуркам, которые противник двигал по доске?
Но Стражницы – не шахматные фигурки!
– Самодовольная скотина! – услышала Хранительница собственный голос. – Можешь сколь угодно делать хорошую мину при плохой игре. Ты все равно отступил. Ты проиграл и сам прекрасно это знаешь, как знаешь и то, что мы можем победить еще сколько угодно раз.
Князь чуть поднял выстриженные каким-то странным пунктиром брови. И улыбнулся. Даже не шелохнувшись, она каким-то образом оказался вдруг на расстоянии шага.
– Попробуйте, – со странным спокойствием произнес он.
У Вилл определенно был тяжелый день. И – стоит отдать князю должное – окончательно довести ее сумел именно он, а не личные проблемы и не происки Нериссы, которая хотя бы ненавистью своей признавала их существование не в качестве фигурок, которые кто-то вечно двигает по доске. И достал не только ее – ибо почти одновременно с шаровой молнией в Фобоса полетела стайка файерболов и несколько садовых булыжников. Атаку нельзя было назвать неожиданной, кажется, Фобос и бровью-то повел из исключительной вежливости – никакие жесты для манипуляции магией ему не требовались. Однако привычка ставить на магию до хорошего не довела! Ирма, которой явно полюбился метод тарана с разбегу, прыгнула чуть сбоку, схватив принца за его фантастическую шевелюру и намотав густые серебристые пряди не то, что на кулак, а на предплечье, как шерсть для вязания. Сбить Фобоса с ног у нее, конечно, не получилось, но на несколько мгновений князь, не ожидавший такой тактики ведения боя, потерял концентрацию и едва не угодил под перекрестный огонь. Вилл ощутила укол злорадства – приемчик Ирмы был как раз их разряда «недостойных ни воина, ни мага», а оттого и сработал так неожиданно.
– Дрянь, – рыкнул князь, с не менее неожиданной ловкостью выкрутив Ирме руку и прикрываясь ею от атак остальных Стражниц. Впрочем, те атаковали уже не столь слаженно – времени, ушедшего на всю эту возню, Седрику хватило, чтобы сменить ипостась и с крайне измученным видом внести свой вклад в назревающие разборки: выдернув с корнями средних размеров деревце и попытавшись смести им Стражниц на манер веника.
– Во гад! – выворачиваясь из рук Фобоса, пронзительно завопила Ирма. – Сломал мое деревце!
– Ты его сажала? – сочувственно поинтересовалась Хай Лин, подхватывая подругу за шиворот и утаскивая подольше от княжеской мести.
– Нет, но я всегда пряталась на нем от Крыса! – плаксиво провопила Стражница Воды. – Ну я СЕЙЧАС!..