- Ты должна знать немецкий язык в совершенстве. Остальное потом.
Язык Джулия выучила и даже взяла европейское имя, получая гражданство. Несмотря на то, что Хенси могла грубо ответить ей или даже замахнуться, Джулия была по гроб жизни благодарна этой взрывной девушке. Хенси не только дала ей работу, кров и такую зарплату, что она могла неплохо помогать родственникам, оставшимся на родине, но и помогла родителям девушки также перебраться в Германию. Фактически, она спасла её. Её и всю её семью, а за такое можно перетерпеть любое.
- Уже не нужно, - ответила Хенси девушке, оглядывая помещение кухни.
- Вы больше не голодны? – Хенси посмотрела на домработницу. От любого другого человека такое обилие лишних вопросов вывело бы девушку из себя, но Джулия, пожалуй, была единственным человеком, с которым Хенси общалась по-человечески.
- У меня намечалась встреча, - ответила Хенси. – А теперь она сорвалась, так что, ужинать я буду в обычное время.
- Хорошо, мисс. Что вам приготовить?
- Бифштекс, - ответила девушка, почти выходя из кухни, но оборачиваясь на пороге. Поморщив нос, Хенси добавила: - Хотя, нет, не хочу. Приготовь что-нибудь на свой вкус.
- Хорошо, мисс. – в открытую дверь вбежал котёнок-Психея, сразу же приласкиваясь к ногам хозяйки, а затем устремляясь к своим мискам.
- И покорми Психею. Джулия, я собираюсь вздремнуть, так что, не шуми.
Глава 36
Глава 36
Томас переворачивался с интервалом примерно в полчаса, пытаясь найти такое положение, в котором ему было бы хоть чуточку комфортней, но всё было тщетно. Ободранную кожу на ягодицах и пояснице нещадно жгло, раны на запястьях каждый раз пронзали тело парня болью, запуская её по проводам нервов, когда он делал лишнее движение – тонкие браслеты наручников впивались в оголенное мясо, заставляя шипеть от боли и пытаться вырваться. Но каждая такая попытка приносила лишь новую порцию боли и новые раны – замкнутый круг.
Минуты вновь мерно перетекали в часы, Томас давно сбился со счёта времени, которое никак не мог контролировать, за которым не мог уследить. Когда прошло, по его ощущениям, несколько часов, парень, наплевав на боль, перевернулся на спину и замер, смотря в потолок. От контакта с каменным полом раненую кожу обожгло с новой силой, а руки, скованные за спиной, впились в позвоночник, заставляя выгибать спину.
Сколько он так лежал? Том не знал ответа. Час, два? А, может быть, день? Без часов время оказалось таким таинственным и неуловимым, что оно не оставляло шансов отследить свой бег.
В голове парня крутились два вопроса, бесконечно сменяя друг друга: «что происходит?» и «почему я?». Если ответ на второй парень знал, хоть и отказывался себе в этом признаваться, то с первым всё обстояло сложнее… Слишком всё это было странным, слишком ненормальным, слишком напоминало какой-то дурацкий фильм, который так круто смотреть в кинотеатре под попкорн. А вот быть главным героем этого фильма совершенно не круто, абсолютно…
Вздохнув, Том перевернулся на бок, спиной к двери, и вновь замер. Голую кожу обдавало холодком, потому что парень по-прежнему лежал полуголый, он только сейчас об этом вспомнил. Предприняв попытку натянуть штаны или хотя бы трусы, Том бросил эту затею в зачатке – не очень-то просто одеться, когда твои руки скованы за спиной, а наручники от каждого движения впиваются в голое мясо, заставляя выть.
Томас закрыл глаза и глубоко вдохнул, выдохнул, ему не хотелось спать, но на него навалилась какая-то дикая усталость. Возможно, её причиной был пережитый стресс, возможно, это случилось от голода и обезвоживания, причин могло быть много.
Гулко сглотнув, отчего пересохшее горло судорожно сократилось, парень открыл глаза, глядя в стену. Боль, терзающая его тело, будто бы поутихла, стала терпимей, но, скорее всего, парень просто привык к ней, адаптировался, свыкся.
- Люди ко всему привыкают, - горько подумал парень, вновь закрывая глаза, его желудок громко заурчал, напоминая о себе.
Не успела парня отпустить разъедающая нервы боль, как пришла новая напасть – о себе напомнили физиологические потребности, который парень игнорировал уже почти четыре дня. И, если голода Том почти не ощущал, чему причиной, скорее всего, явился пережитый шок, то жажда мучила парня невыносимо. В его рту уже давно не было ни капли слюны, горло пощипывало и покалывало, а он никак не мог себе помочь. Никак.