Какое ужасающее и пакостное чувство – бессилие. Оно не давало Тому покоя, ело его, грызло, заставляя чувствовать себя паршиво не только физически, но и морально. А последнего он боялся больше всего, потому что боль физическая едва ли могла его сломить, а вот боль душевная…
Томас впервые осознал какая, оказывается, у него большая душа только сейчас, когда она шевелилась в его груди, крутилась, словно не находя себе места, скреблась в рёбра, словно бродячая кошка в запертое окно.
- За что же ты так со мной? – прошептал Том, смотря в стену. Желудок свело новой голодной судорогой, парня начинало мутить.
Закрыв глаза, он крепко зажмурился, пытаясь не думать о голоде, не думать о жажде, о боли. Не думать о том, что он – Томас Ламберт, ничего здесь не решает.
Когда за спиной парня тихо открылась дверь, он даже не повернул головы. «А зачем? - подумал Том. – Всё равно, я знаю, кто пришёл…». Но кое-что всё же привлекло внимание пленника – это отчётливый, яркий и безумно приятный запах свежеприготовленной пищи. Пойдя на поводу инстинкта, парень привстал, садясь, но боль отрезвила его, приводя в сознание. Замерев в какой-то изогнутой позе, парень не решался обернуться. Он знал, знал и чувствовал, кто стоит за его спиной – тяжесть взгляда девушки била по затылку сильнее обуха.
Почти бесшумные шаги, звук закрывающейся двери и снова тишина. Томас начинал ненавидеть тишину. Он и так всегда был общительным и весёлым парнем, любящим шумные компании, но только теперь он начал осознавать, насколько, на самом деле, невыносимо сидеть в полной изоляции и тишине.
- Я принесла тебе поесть, - голос девушки прозвучал неожиданно, заставляя парня невольно напрячься. Теперь у него не было сомнений в том, кто его гостья, не осталось надежды.
- Очень заботливо, - угрюмо ответил Том, оборачиваясь через плечо. – Не ожидал от тебя такого.
- Сама не ожидала, - ответила девушка. – Но я хочу, чтобы ты был в силах.
- Зачем? – проигнорировав вопрос парня, девушка продолжила:
- Ты голоден? Хотя, глупый вопрос, - она усмехнулась, - едва ли ты можешь не быть голоден после трёх дней полного воздержания от пищи, не так ли?
- Она издевается надо мной? – подумал Том. – Точно, еда отравлена. Или, наверное, она отберёт её у меня, как только я покажу, насколько голоден…
- Не засыпай, Томи, - спокойно сказала Хенси, её тон показался парню даже чуть-чуть нежным.
- Я не засыпаю, - ещё угрюмей отозвался парень. – У меня было достаточно времени, чтобы отоспаться.
- Я рада. Слушай, Ламберт, так ты будешь есть? Если нет, то я оставлю тебя… с этим. – парню не понравилась интонация девушки, но он предпочёл не торопить события и дослушать. К тому же, ему на самом деле безумно хотелось есть и пить. – Так будешь или нет?
- А зачем тебе меня кормить?
- Я, конечно, уважаю твою гордость, но лучше засунь её куда поглубже, - ядовитым тоном ответила девушка. – Ты можешь отказаться от пищи и воды, но, уверяю тебя, Томи, тебе же будет хуже, потому что смерть от голода и жажды одна из самых мучительных и долгих. Неужели, ты решил в мученики податься? Никогда бы не стала ожидать от тебя такого! – девушка усмехнулась.
Запах пищи проникал в ноздри парня, отвлекая на себя всё его сознание. Том зажмурил глаза, пытаясь отвлечься, но сам толком не понимал – зачем? Зачем ему сохранять какую-то абсурдную гордость, пытаться геройствовать, если он вредит этим только самому себе? Тяжело вздохнув, парень обернулся и спросил:
- А ты не обманешь меня?
- Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась Хенси, скучающе разглядывая свои ногти.
- Я имею в виду, что… - Томас сглотнул. – Действительно ли ты меня накормишь?
- И напою, - добавила Хенси.
- И напоишь, - повторил парень. – Не обманешь? И…
- И не отравишь? – усмехнулась девушка. – Ты ведь это хотел спросить? – парень кивнул. – Нет, не отравлю. Я бы сама попробовала, чтобы убедить тебя, но не буду, зачем мне тебе что-то доказывать?