- В руках сумасшедшей маньячки, - думал Том, не моргая глядя на дверь, - которая хотела поиздеваться надо мной, а потом решила переключиться на моего брата. – Том резко дёрнулся вперёд, предельно натягивая цепи. Металлические браслеты впились в плоть, разрывая её ещё больше, кровь вновь закапала с рук парня, окропляя пол. Парень не чувствовал всего этого и кричал, кричал: - Хенси, я передумал! Вернись, прошу тебя, вернись! Я… Я согласен играть! – это казалось больным абсурдом. – Хенси, прошу тебя, не трогай Вили! Не трогай его! Он ни в чём не виноват!
Парень орал, как будто его убивали. В какой-то момент его ноги подкосились и он упал на колени, продолжая надрывно кричать:
- Литтл, прошу тебя, не трогай его! Не трогай! Он ни в чём не виноват! Не трогай! Лучше меня! Чёрт, Литтл… - парень согнулся пополам, закрывая лицо ладонями. Его сердце билось так, что становилось больно. Ему было страшно, Тому казалось, что он задыхается. – Литтл, я тебя ненавижу! – вдруг сменил тон парень, резко выпрямляясь и зло сверля взглядом дверь. – Я тебя ненавижу! Я тебя убью, если ты его хоть пальцем тронешь! Ты слышишь меня, Литтл?! Только попробуй! Да, я… Я виноват! Ты можешь считать меня виноватым, но не его!
Томас ещё долго и много кричал, но Хенси услышала то, что хотела. Ухмыльнувшись, девушка прошептала:
- Я рада, что ты признал вину, значит, можно приступать к раскаянию… И, Томас, я тебя тоже ненавижу.
Развернувшись, девушка пошла прочь из подвала, оставляя парня наедине со своими эмоциями. Выйдя в дом, она нашла охранников и сказала им:
- Через два часа спуститесь и заберёте посуду, а то сделает ещё с собой что-нибудь… А пока пусть наслаждается эмоциями, - девушка ухмыльнулась уголком рта.
- Будет сделано, мисс.
Глава 37
Глава 37
… Где та тонкая грань, что отделяет поглощенность идеей от безумия?
Прошло ещё четыре дня, пошла вторая неделя «жизни» Томаса в доме Хенси. Каждый день девушка самолично приносила Тому еду, охранники водили его в душ, туалет. Девушка поддерживала физическое существование парня, но убивала его морально, растаптывала. И теперь, после того, как Томас узнал о брате, главным оружием Хенси стали не побои, угрозы и изощрения, а – молчание. Каждый день, приходя, ожидая, пока Томас поест, она сидела и молчала, игнорировала его вопросы, попытки заговорить. С каждым днём парень начинал выглядеть всё более слабым, более жалким. Для Хенси это было словно бальзам на душу.
Первое время парень пытался кричать, грозиться, что-то выпытывать у девушки, умолять её о пощаде, но потом замолчал. Просто замолчал. С каждым днём во взгляде парня появлялось всё больше тихой обреченности, отчаяния и страха. Того самого сладкого страха, который почти физически ощущала Хенси, находясь рядом со своей жертвой.
Безусловно, девушка выбрала самый изощрённый способ мести, ибо не так страшно само наказание, как невыносимо его ожидание, тем более, когда ты не знаешь, как долго это продлиться и чем обернётся. А Томас не знал, он не знал ничего, кроме того, что девушка ослеплена каким-то болезненным желанием мести, которое не сулило ничего хорошего для него, и того, что в её руках находился его любимый младший брат.
Парню уже стало почти наплевать на то, что будет с ним, он боялся лишь за то, что девушка сделает с его братиком такое, что сломит его.
- Как когда-то мы сломали её… - эта фраза прокручивалась в голове парня раз за разом. Он уже почти смирился с тем, что ему не выйти отсюда, почти признал, что должен жестоко поплатиться за детскую глупость. Почти…
Единственным, чего отчаянно желал парень было – определённостью. «Пусть будет смерть, - думал Том, - только бы знать, когда?». А на этот вопрос девушка не отвечала, продолжая жутковато ухмыляться и что-то обдумывая. Томас не мог знать точно, что творится в голове девушки, но точно знал, что она готовит что-то особо отвратительное. В этом Томас не сомневался…
Сегодня Хенси решила сделать то, что заставляло её испытывать нервную дрожь, когда она всё ближе подъезжала к такому знакомому дому… Остановившись у обочины, девушка опустила стекло и посмотрела на небольшой двухэтажный домик, в груди что-то кольнуло – там, где должно быть сердце. Это был её дом. Дом, в котором девушка провела лучшие годы счастливой жизни с матерью и отчимом. Жилище выглядело почти так же, как и почти восемь лет назад, когда она в последний раз выходила из него, чтобы сесть на поезд и отправиться к родному отцу, вот только…