- Открой шире, - попросила, но скорее приказала Хенси.
Мориц закрыл глаза и гулко сглотнул, он элементарно не находил в себе сил, чтобы выполнить приказ, челюсти словно свело, сжало.
- Сам виноват, - холодно сказала Хенси, кладя ладонь на затылок парня и толкая горлышко бутылки ему в рот.
Парень замычал, сколотое стекло оцарапало ему язык: неглубоко, но противно. Оставшиеся в бутылке капли спиртного скатились в рот парня, впитываясь в язык, проникая в раны и начиная их жечь едким спиртом.
Мориц попытался замотать головой, отодвинуться, но лишь сделал себе хуже – Хенси резко дёрнула бутылку в сторону, едва не разрывая парню рот, а после грубо втолкнула длинное горлышко до конца, загоняя его в горло парня, царапая нежную слизистую. Мориц распахнул глаза, почувствовав инородный предмет так глубоко у себя в горле. Поведя немного назад, Хенси вновь втолкнула бутылку до конца, загоняя её в глотку парня. К горлу Морица подступила рвота, а глаза заслезились, парень закрыл их, но предательская солёная вода всё равно пролилась за глазной край, скатываясь по щекам и падая на пол.
- Ну, как тебе «глубокая глотка», - спросила Хенси, удерживая бутыль во рту парня. – Нравится?
Девушка освободила рот парня, позволяя ему ответить, но Мориц, содрогнувшись всем телом, вырвал прямо на пол, закашливаясь и отплёвываясь остатками рвотных масс, слюной и кровью.
Хенси изогнула губы в презрительной усмешке, наблюдая за тем, как содрогается парень, как по его лицу катятся слёзы. Такой Мориц – перепачканный в собственной слюне, крови и рвоте, безумно нравился девушке, нравился на грани безумства. Эта картина доставляла ей поистине неописуемое наслаждение, граничащее с самым ярким экстазом.
- Пришёл в себя? – спросила девушка, когда парень перестал задыхаться и кашлять. – Продолжим?
- Н… Не надо, - голос парня звучал тихо и слегка дрожал, точно так же, как дрожали и его руки, которыми он безуспешно пытался стереть слизь со своего лица, но лишь размазывал её.
- Что? – девушка приложила ладонь к уху, делая вид, что не расслышала, но она прекрасно всё слышала.
- Не надо, - ещё тише повторил парень. Оцарапанное и раздраженное горло жгло, окончательно лишая парня возможности нормально говорить.
- Надо, Трюмпер, - отрезала девушка. – Но я, так и быть, даю тебе шанс всё делать добровольно. Если будешь хорошо стараться и мне и ей, - она указала взглядом на бутылку, - понравится, то я не стану больше загонять её тебе в глотку. Идёт?
Парень посмотрел в лицо своей мучительнице, которое было спокойное, слегка искаженное гримасой превосходства, презрения и глумления, в её глаза, которые были, одновременно, и ледяными и горели адским пламенем. Потом Мориц перевёл взгляд на бутылку, которую девушка по-прежнему держала в руках. Облизав губы, которые были противно скользкими и кислыми из-за того, что его только что вырвало, парень кивнул.
- Вот и отлично, - оскалилась девушка, подходя ближе и поднося бутыль к лицу парня. – Начинай.
Сглотнув неприятную на вкус, обильно выделяющуюся слюну, Мориц закрыл глаза и открыл рот, подаваясь вперёд, надеясь вслепую найти проклятое горлышко – сил смотреть на всё это у него просто не было.
Натолкнувшись губами на скол, парень ещё сильнее оцарапал их и дернулся чуть назад, после чего всё же открыл глаза и рот пошире, смыкая губы кольцом вокруг не очень широкого, но длинного горлышка бутылки.
«Если бы меня сейчас видел отец», - подумал Мориц и от этой мысли его желудок свело новой судорогой, но парень подавил в себе этот порыв, начиная часто сглатывать и шумно дышать носом.
- Ух ты, какая умница, - с глумливой ухмылкой проворковала Хенси, проталкивая горлышко бутылки чуть глубже, «помогая» парню.
Мориц вновь поперхнулся гладким стеклом и поднял на девушку мокрые от слёз глаза, на тёмном дне которых дрожала болотными огоньками тихая ненависть и злость, а ещё боль. Они были сейчас такие красивые: тёмные, почти чёрные, немного ядовитые и невероятно блестящие от влаги и переживаемого эмоционального коктейля.
Хенси не заметила, как прикусила губу и начала двигать рукой, трахая рот парня, растворившись, потерявшись в их слишком затянувшемся зрительном контакте.
Мориц всхлипнул, когда девушка слишком глубоко вогнала горлышко в его горло, царапая его, и отстранился, почти выпуская бутыль изо рта. Но Хенси не намерена была этого ему позволять. Положив ладонь на затылок парня, вцепившись в короткие волосы, она начала с силой толкать гладкое горлышко парню в горло, заставляя его умоляюще мычать, кашлять, давиться. С каждым новым толчком сколотое стекло наносило всё больше повреждений: причиняя новые раны и ещё более разрывая уже имеющиеся.