— Уходите отсюда! — прорычал он. — Так уж и быть: забирайте с собой эту ласку. Вы же её убили. Но только покиньте нашу территорию. Вы здесь больше не смеете охотиться.
Белла в смятении заурчала, но тут же взяла себя в лапы и надменно фыркнула:
— С какой это стати? В вашей Стае после нашего ухода стало меньше собак. Почему бы нам не поделить охотничьи угодья?
— Потому что эта территория наша — рявкнул Счастливчик, — а вы сами решили покинуть Стаю!
— Так значит? — скривила губы Белла. — А мне кажется — дело в другом. Проблема в том, что мы — более искусные охотники. И вы боитесь, что лучшая дичь будет нашей, прежде чем вы к ней приблизитесь!
Шерсть на спине Счастливчика встопорщилась. Гроза с удивлением увидела, что пёс обнажил на сестру клыки с неподдельной угрозой. Его голос прозвучал ровно, но холодно:
— Не важно, сколько у нас осталось собак. Эта территория принадлежит нашей Стае. А вы с Дротиком должны уйти в другое место и охотиться там.
— Ты прогоняешь свою собственную сестру? — с рыком выгнула назад уши Белла.
— Не пытайся на меня надавить, Белла, — не отвёл глаз Счастливчик. — Ты — моя сестра, и я не хочу причинять тебе вред или обрекать на голод. Поэтому найдите… себе… другую… территорию.
Живот Грозы скрутила боль. Брат и сестра буравили друг друга свирепыми взглядами, и она не представляла, что могло за этим последовать. «Я не желаю стать свидетелем их драки. Я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал!»
В напряжённой, опасной тишине вперёд выступил Дротик:
— Белла, пошли со мной, — позвал он подругу и едва кивнул Счастливчику: — Мы уходим, — проигнорировав сердитый рык Бруно, пёс подобрал с земли ласку.
Белла поколебалась пару секунд, потом с отвращением посмотрела на собак, развернулась и последовала за своим другом в сторону большой, причудливо изогнутой скалы.
И не успел из глотки Грозы вырваться прощальный лай, как две собаки скрылись из виду.
Глава пятнадцатая
Охота прошла удачно. Гроза только-только поверила, что жизнь Стаи наладится, как неприятная стычка снова испортила ей настроение. Трусившие рядом с ней Бета и Дейзи тоже не испытывали радости, несмотря на богатую добычу… Гроза это чувствовала.
На окраине лагеря она заметила Кусаку, Луну и Бруно. Они возвращались с той стороны, где Собака-Солнце всегда поднималась на небо, неся в зубах несколько мышек и ласк. Но ни одна из их ласк не выглядела такой крупной и аппетитной, как та, что забрали Дротик и Белла.
«Ладно, хоть еда на вечер есть, — подумала Гроза. — Надо оптимистично смотреть на вещи. Может, и Колючка с Жуком кого-нибудь поймали».
Но стоило старшим собакам сложить добычу в кучу, как она услышала пронзительный и агрессивный спор. На поляну выскочили Колючка и Жук, за ними подтянулась удручённая Ветерок. Стремясь оставить за собой последний рык, брат и сестра старались всячески друг друга перелаять.
«Не удивительно, что новые охотники вернулись с пустыми лапами».
— Ты слишком сильно шумела, — упрекал сестру Жук. — Ты распугала всю дичь, дурёха!
— Не смей называть меня дурёхой! — взвизгнула в ярости Колючка. — Если бы ты был порасторопней, мы бы поймали ту белку!
— Белка убежала, потому что ты не умеешь подкрадываться к дичи. Только и слышишь хруст сломанных веток в лесу!
— Это ты поскользнулся на листьях и упустил её. А я-то думала, что ты извлёк урок из случая с сусликом. Но у тебя слишком короткая память, вот в чём твоя беда!
— Да что ты говоришь? А ты всё время действуешь мне на нервы!
«О, Небесные Псы! — подумала раздражённо Гроза. — Кто-кто, а я-то знаю: братья и сёстры, бывает, спорят — где кому сесть, где кому спать. Но ругаться из-за охоты?»
Перебранке молодых собак положила конец начавшаяся трапеза. Гроза посмотрела на Ветерок. Коричневая собачка выглядела огорчённой и сытой по горло — только не едой, а выходками своих напарников. Она закатила глаза и опустила голову в знак извинения.
«Ты ни в чём не виновата, Ветерок», — посочувствовала ей Гроза. Похоже, Ветерок чувствовала ответственность за весь отряд, но собака-разведчица не имела права командовать охотниками.
— Как прошла охота? — послышался знакомый голос.
Повернув голову, Гроза увидела Хромого. «А то он сам не видит, как прошла охота…»