— Это плохо?
— Пожалуй. У фанатиков всегда свой, особый взгляд на предмет поклонения. Если их что-то не устраивает в кумире, то они могут и подправить.
— Как подправить?
— Ты не знаешь, Салерди, ничего их древнейшей истории Шенивашады, ещё до Владельцев. Но мёртвые боги всегда были гораздо удобнее живых. И это одна из тех причин, почему и мне пришлось на семьдесят лет покинуть этот мир.
— Что же теперь делать? Может, сбежать отсюда, пока они ещё не взяли нас в оборот?
— Нет, Салерди, бежать не надо. Нам сейчас важна любая помощь. Я лишь попрошу тебя быть осторожнее в высказываниях. Если тебе так будет проще, давай скажем здешним моим почитателям, что ты мой личный телохранитель и дал обет говорить только со мной.
— Нет, мудрейший, я думаю, это будет очень тяжелый для меня запрет. Я постараюсь и так не сболтнуть лишнего.
— Хорошо, что мы договорились. А сейчас мне не помешало бы узнать как можно больше о том, чего же они ждут от меня, эти мои последователи. И, пожалуй, лишь один человек может мне в этом помочь. Тот, с кем у меня нет ни какого желания общаться. Вставай, Салерди, и идём со мной.
Салерди поднялся, потянулся и довольно быстро оделся. Вместе с Эрклионом они вышли на улицу. Эрклиону сейчас нужно было найти Чтеца, но где его искать, Эрклион не знал. Начать расспрашивать окружающих — значит, привлечь лишнее внимание. Оставалось только бродить по поселению в надежде, что Чтец скоро встретится. Прикинув примерное направление, куда мог направиться Чтец, Эрклион пошёл именно туда, ведя за собой Салерди.
— Мудрейший, кого мы ищем? Не проще ли спросить у прохожих? — предложил Салерди. Эрклион отрицательно покачал головой, и Салерди больше не задавал вопросов. Побродив так по округе около получаса, они так и не нашли Чтеца. Эрклион немного поразмыслил и повернул назад, к центру поселения, туда, где он в прошлый раз встретил Чтеца. Пожалуй, его было проще найти, оставаясь там, куда сходятся все пути.
— Ну что ты скажешь насчёт Туманья, Салерди? — спросил Эрклион, желая скоротать время ожидания, когда они остановились на перекрестке в центре.
— Здесь нечего делать. Хотя голову той здоровенной твари я бы не постыдился принести в Садарта Рэну.
— Ты про того медведеобразного монстра из Тумана?
— Ага.
— Ну что ж, придётся нам с тобой довольствоваться только черепом «кошки».
— Оставлю на память. Всё равно продать никому не удастся.
Эрклион кивнул. Повисло молчание. Чувствуя какую-то недосказанность в словах Салерди, Эрклион спросил:
— Ты хочешь вернуться в Садарта Рэну?
— Только когда ты отпустишь меня.
— Я могу сделать это прямо сейчас.
— Нет, мудрейший, не надо. Жизнь терин-ара не так уж и хороша. Теперь моя жизнь стала гораздо более осмысленна.
— Но и опасность потерять жизнь стала гораздо выше.
— Так я и раньше каждый день рисковал, — усмехнулся Салерди. — Если бы не верное ружьё, где бы я был сейчас?
Эрклион только собирался было ответить, что его ружьё спасло их обоих в Тумане, как вдруг увидел бредущего Чтеца.
— Чтец! — воскликнул Эрклион. Чтец, услышав знакомый голос, вздрогнул и посмотрел в его сторону. На миг во взгляде Чтеца проскользнула нехарактерная для него осмысленность, но совсем скоро взгляд снова стал блуждающим. Не дожидаясь, когда же Чтец решит, что делать дальше, Эрклион сам зашагал к нему.
— Чтец, мне нужна твоя помощь. Не буду скрывать, мне неприятно обращаться к тебе с такими вопросами, но от тебя и так ничего не скроешь.
— Не нужно скрываться от меня тому, кто уже скрылся от себя, — озираясь по сторонам, произнёс Чтец.
— Давай обойдёмся без этих загадок, — попросил Эрклион.
— Тебя уже тревожит и другая загадка, я знаю.
— Да. Верно. Я хотел бы знать, что обо мне говорят в Энноранн. Что такое культ Эннори?
— Я тоже однажды хотел убежать от своей тени. Не вышло, — Чтец удивлённо уставился на свою тень, словно бы он в первый раз её увидел.
— Ты расскажешь мне?
— Про тень? — Чтец пальцем указал на свою тень.
— Да нет же, про культ!
— Ты устал. Вечная борьба. Вознёсся к звёздам. Ты вернёшься, когда станет много праведных. Вы пойдёте очищать скверну Владельцев.
— Я никуда не уходил. Я здесь.
— Людям виднее. Если они считают, что ты ушёл, то ты ушёл.
— Почему ты так думаешь?
— Если люди считают, что я безумен, то я безумен.
— Я понял тебя. Что ещё ты можешь мне сказать?