— Знаешь, Кейлун, мне кажется, что ты как-то замешан в том, что произошло на палубе, пока мы подходили к вам. Ше-Ниди по этому поводу мне ничего не стал рассказывать, но я видел, как на тебя смотрели бунтовщики, да и остальные матросы тоже. Так что же ты такое сделал?
— Предотвратил бунт.
— Как? — Эфаррети подошёл прямо к сидящему Эрклиону и навис над ним, смотря прямо в глаза. — Мне что, каждое слово из тебя вытягивать?
— Наш разговор не имеет смысла, — невозмутимо ответил Эрклион. Попутно он прикинул, можно ли сейчас просто взять и подчинить Эфаррети своей воле, но капитан пиратов был достаточно сильной личностью с хорошим самоконтролем, поэтому такой вариант действия бы с ним не прошёл.
— Это почему же? — ответ Эрклиона удивил капитана.
— Мои ответы не изменят сложившейся ситуации.
Эфаррети, казалось, терял терпение. Он сузил глаза и произнёс:
— Я бы выкинул тебя за борт, толку от вас, чернецов, всё равно никакого. Даже в рабство не продашь. Но мои парни суеверные ребята, они считают, что чернец на судне к удаче. Ты и вправду принёс нам удачу, избавив от ненужной бойни. И если я от тебя избавлюсь, это может разрушить их веру в меня. Так что придётся нам пока побыть в одной посудине. Но веди себя без трюков — я слежу за тобой…
Эфаррети, наконец, отошёл от Эрклиона и подошёл к висящей на стене карте. Некоторое время он стоял так, спиной к Эрклиону, потом вновь заговорил, не оборачиваясь:
— И куда же ты направляешься?
— В Кёсвен. Оттуда в горы для уединения и медитации.
— Смотри-ка, заговорил. И чем же ты заплатил за проезд? Палубу здесь драишь?
— Это не существенно. Я здесь и я направляюсь в Кёсвен — только это важно. Хотите подробностей — расспросите капитана.
Эфаррети обернулся, но отходить от карты не стал. Он засунул руку в сумочку на поясе и достал оттуда хорошо знакомую Эрклиону цепочку — как раз ту, которой он заплатил за проезд.
— И откуда у нищего чернеца взялась золотая цепочка? Что-то я не видел чернецов, ходящих в золоте. Или ты ограбил кого? Но чернецов-грабителей я тоже не видел.
— Наследство. Мои родители не были чернецами.
— А кем же они тогда были? Энноранской знатью? Только не говори мне, что у тамошних землепашцев водятся золотые украшения.
— Следуя вашим высказываниям, они вполне могли быть грабителями.
Последний ответ Эрклиона вновь развеселил Эфаррети.
— Ну что ж, хороший ответ. Но я должен тебя огорчить. Не тот корабль ты выбрал. Вот выбрал бы другой, отправился бы в свой Кёсвен. И чего тебя только дёрнуло сесть именно на «Ласточку»?
— Она быстрее.
— А к чему такая срочность?
— Чем быстрее я доберусь до своего места постижения Отрешённости, тем лучше.
— Так или иначе, в Кёсвен это судно больше не идёт. Придётся тебе поискать другое место для уединения. Например, на нашем маленьком островке полно прекрасных пещер.
— Это недопустимо. Место для поисков Отрешённости явилось мне в медитациях, и я не могу изменить воли Провидения.
Казалось, Эфаррети уже совсем успокоился. На его лице блуждала лёгкая улыбка, что всё же выдавало некоторое внутреннее волнение. Капитан вернулся за стол и продолжил разговор уже в другом тоне. Очевидно, он понял, что напором и угрозами от Эрклиона ничего не добиться.
— Понимаешь, чернец, я уважаю твой взгляд на мир, но изменить сейчас ничего не могу. Вот доберёмся до нашего порта, оттуда тебя и отправим в Кёсвен. Ведь мы, садартийцы, культурный народ. Мы понимаем важность поисков смысла жизни и постижения основ мироздания. Мы самый культурный народ, у нас даже пиратство организовано так, чтобы как можно меньше проливать крови. Ведь добиться своего можно не только силой, ну ты же меня понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Эрклион. — Но пиратства и работорговли не одобряю.
— Ну а что ты знаешь о рабстве, чернец? Ты знаешь, например, что раб в Садарта Рэне гораздо более защищён, чем землепашец в Энноранн? Вот если кто ограбит или покалечит землепашца в Энноранн, что ему за это будет? Да ничего, даже разбираться никто не станет с этим. А если такая же штука произойдёт с рабом в Садарта Рэне? Хозяин раба всю страну перероет, но найдёт и накажет обидчика! И когда энноранские земледельцы гибнут от голода в неурожайные годы, садартийские рабы получают полное содержание от своих хозяев. Я уже не говорю о том, что у нас каждый раб может иметь и своих рабов, а также занимать важные государственные посты. А вот в Энноранн может простой человек занять государственный пост? Да как бы ни так! Всё давно в руках знати! Так что прежде чем судить меня, хорошо подумай о том, что же для людей лучше.