– Разве его не увезли бы на другое утро, и тогда дети были бы в безопасности?
– О, сэр, она все твердила, что в нем жила тьма. Она была уверена, что его отъезд не спасет ни ее, ни детей, но потом она не выдержала и покончила с собой, потому что не смогла простить себя за то, что сделала с ребенком.
Алан был потрясен:
– Что же произошло дальше?
– Через год или полтора сэр Лестер женился вновь. И в доме на несколько лет воцарился покой. Если бы они уехали из этого дома, сэр… – Салли горько заплакала.
– Значит, смерть ребенка не стала концом зла, творившегося здесь? – спросил доктор.
– Нет, сэр. Зло никуда не уходило из этого дома, оно только затаилось, чтобы выползти снова. И это произошло… Это были дети.
– Дети?
– Дочки леди Леоноры. Прелестные маленькие девочки… Утонули… в пруду…. – Салли рыдала, уткнувшись лицом в платок. – А потом… Мари… О, если бы они уехали из этого дома… Простите, сэр. Теперь леди появилась снова…
Алан ощущал в душе невыносимую тяжесть. Он медленно встал и подошел к кухарке. Доктор налил ей воды из кувшина, стоящего на столе.
– Я схожу за успокоительным для вас, Салли, – сказал он.
Но женщина его остановила:
– Не нужно, сэр. Я живу с этим уже столько лет…
В этот момент на кухню зашла Дороти. Увидев заплаканную Салли, она остановилась и замерла. Девушка догадывалась, о чем они говорили, и была не на шутку испугана. Алан начинал верить в то, что он не сходит с ума и все эти ужасы происходят на самом деле.
***
Молодой доктор медленно брел по осеннему саду. Он искал Элизабет и Эдгара. Погода была сухой, но солнце казалось каким-то тусклым и мутным. При каждом шаге под ногами шуршали сухие, опавшие листья. Иногда их поднимало с земли порывами ветра и закручивало в легком вихре. Сад выглядел умирающим. Почти все деревья пожелтели, а листва быстро опадала. В ее осеннем танце было что-то печально-красивое. При виде этого прекрасного увядания душу охватывала щемящая тоска.
Алан нашел Элизабет в дальней беседке, довольно далеко от пруда, который теперь казался ему зловещим. Мари уже не было с ней, а Эдгар бродил недалеко от беседки и что-то напевал. Элизабет сидела, прислонившись в спинке лавки, на ее коленях лежала открытая книга, о которой она, казалось, совсем забыла. Ветер перелистывал страницы, а девушка продолжала задумчиво смотреть вдаль, но она услышала шаги и очнулась от своих мыслей.
Алан присел рядом с ней:
– Простите меня, Элизабет. Утром я был слишком мрачен и рассеян, но я не хотел обидеть вас своим невниманием.
Элизабет поправила ленту шляпки, которая оплела ее шею, и серьезно посмотрела на молодого врача:
– Вы хотите уехать отсюда, доктор Вудкорт? – спросила она.
– Не раньше, чем Мари станет на ноги, – ответил Алан.
– Я надеюсь на это, но все же… Вы же знаете, что ей нужна помощь совсем другого рода…
– Откуда вы осведомлены об этом? – спросил молодой человек.
– Доктор Томпсон много раз повторял это моему отцу… – ответила девушка.
– Да, Элизабет, я тоже так считаю, – проговорил Алан.
– Но тогда почему? Почему вы не уезжаете? – Элизабет внимательно смотрела в глаза своему собеседнику.
– Надеюсь, что мне удастся убедить вашего отца изменить свое решение, – сказал доктор.
– А… вот в чем причина… – казалось, что Элизабет была разочарована.
Алан удивленно посмотрел на нее. Неужели есть надежда на то, что его чувства к ней могут быть взаимны? Молодой человек поглядел на эту красивую, хрупкую девушку и понял, что она завладела его сердцем целиком и полностью. Он полюбил ее. Полюбил ее грусть и доброту, полюбил ее глаза и голос. Алан не мог не думать о ней даже после того, как узнал о страшном прошлом семьи Джарндисов. Его душа была полна неведомого ему ранее волнения. Он ощущал, что ему стало трудно дышать, а сердце отбивало сумасшедшие ритмы в его груди.
– Если бы вы знали, как бы я хотела уехать отсюда, доктор Вудкорт. Но отец никогда не отпустит нас, а мне так жаль его. Я даже не могу ненавидеть его из-за этой жалости, – голос Элизабет был взволнованным и прерывистым.
– Элизабет, если бы вы знали, как бы я хотел, чтобы вы с Эдгаром покинули этот дом… – сказал Алан.
Но девушка вдруг замерла и прислушалась:
– Вы слышите? – с тревогой спросила она.
– Нет, что такое, Элизабет? Я ничего не слышу, – ответил молодой доктор.
– Я тоже. Эдгар куда-то ушел. Пожалуйста, найдите его.
– Прошу вас, не нужно так волноваться. Он просто бродит по саду. Я схожу и посмотрю, где он может быть.
Алан быстро направился вглубь сада. Ему помнилось, что Эдгар все бродил по тропинке, ведущей к пруду. Туда он и направился. Алан шел по каменной дорожке. Небо над садом потемнело, будто предвещая бурю и беду. Доктор уже видел пруд сквозь кроны деревьев, но Эдгара он не заметил, мальчика там не было. Алан хотел развернуться и пойти искать ребенка в другом конце сада, но тут что-то привлекло его внимание. Ему показалось, что в воде плавает какой-то предмет. Алан напряженно всматривался вдаль, но не мог понять, что именно увидел. Он направился к самому пруду и вдруг резко остановился: теперь доктор видел все. И это настолько потрясло его, что он не мог больше сделать ни шагу. Ужас сковал его руки и ноги: в воде были мертвые девочки. Они плавали лицом к верху, взявшись за руки, которые не смогла расцепить даже смерть. Их светлые платья распластались в воде, вздуваясь пузырями. На лица детей было страшно смотреть: это были лица утопленников, синие и раздувшиеся. Алан ощутил, как его ноги подгибаются, и он упал на землю, усыпанную увядшими листьями.