– Что с вами? – спросил он.
– Ничего. Я просто уколола палец, – быстро ответила девушка.
– Я должен посмотреть, – настойчиво сказал Алан.
– Это такая ерунда, – Элизабет протянула ему руку.
Алан осторожно взял ее. Рука девушки была теплой и нежной. Доктор посмотрел в глаза Элизабет, она ответила ему улыбкой.
– Вы сегодня такой задумчивый и молчаливый, доктор Вудкорт, – девушка отложила вышивку в сторону. – О чем же вы так сосредоточенно думаете?
– Меня занимает одно событие, произошедшее сегодня утром, – ответил доктор.
– Какое же? – задумчиво спросила Элизабет.
– Сегодня приходила женщина… – сказал Алан.
– Вы ее знаете? – пристально взглянула на него девушка.
– Нет, Элизабет, – ответил молодой доктор.
– Но почему это так вас озадачило? – девушка снова принялась за вышивку.
– Она очень странно вела себя, – промолвил Алан.
– Как же? – Элизабет обеспокоили его слова.
– Заглядывала в окно, а потом быстро ушла.
Элизабет немного помолчала, а потом ответила ему:
– Возможно, она приходила из деревни в поисках работы. Как она выглядела?
– Молодая женщина. Светлое платье, темно-синяя накидка. Мне показалось, что подол запачкан в земле, – описал незнакомку доктор.
– В этом нет ничего странного: на улице такая грязь, – просто сказала Элизабет.
– Нет, постойте… У нее был шрам на подбородке. Я не успел ее толком разглядеть, так быстро она исчезла, – вдруг промолвил Алан, вспоминая лицо женщины.
Элизабет снова принялась вышивать, но через несколько минут она резко подняла голову:
– Я вспомнила, доктор, – казалось, что ее собственная мысль поразила ее.
– Что именно?
– Я вспомнила эту женщину. Я видела ее много лет назад, когда была еще ребенком. Это гувернантка, которая сбежала, – уверенно сказала Элизабет.
– Гувернантка? – переспросил Алан.
– Полли. Но зачем она вернулась… – задумалась девушка.
Алан быстро вскинул на нее глаза. Он ощутил, как у него перехватило дыхание: он точно знал, что Полли была мертва. Доктор знал это из дневника матери Элизабет, и ошибки быть не могло. Элизабет увидела, что он изменился в лице:
– Доктор, вам плохо? Вы вдруг побледнели, – сказала она.
– Просто легкая простуда, – Аллан хотел поскорее сменить тему. – А вы дружны со своим дядей?
– Раньше были, но в последние несколько лет мы не виделись. Отец находился в ссоре с ним и запрещал нам поддерживать общение, – девушка помрачнела.
– Простите, Элизабет, наверное, не стоило мне упоминать об этом, – сказал Алан.
– Нет, доктор, все в порядке. Какой смысл бежать от того, что есть. Рано или поздно реальность все равно нас настигает, но теперь появилась надежда на то, что между отцом и дядей будет установлен мир, ̶ взглянула на него Элизабет.
– Если ваш дядя не увезет вас в Лондон, то это сделаю я, – тихо промолвил доктор.
Элизабет смущенно посмотрела на Алана:
– Но что это значит, мистер Вудкорт? – спросила она.
– Элизабет, я хочу сказать вам, что я… – начал Алан.
– Лиззи! Лиззи! – Эдгар подбежал к сестре и увлек ее в свои игры. Она поддалась его уговорам и оставила Алана в одиночестве.
Доктор был взволнован. Он хотел признаться ей в своих чувствах, но Эдгар прервал их разговор. Алан был растерян. Он не был уверен, что Элизабет ответит ему взаимностью, но так сильно на это надеялся.
Алан снова вернулся к мысли о возвращении пропавшей гувернантки. Теперь он решил, что Элизабет просто перепутала. Все же она была тогда ребенком. Но если Полли, правда, мертва, то неужели очередной мертвец покинул свою могилу? Алан с ужасом подумал о том, что если все описанное в дневнике – правда, то это значит, что гувернантка была убита старшим сыном Джарндисов и похоронена втайне от всех где-то недалеко от дома. Все это было чудовищно. Алан был напуган и подавлен.
Весь день он провел в мрачных раздумьях. К вечеру началась сильная гроза. Не переставая, раздавались раскаты грома и сверкали молнии. Семья собралась в гостиной за своими обычными занятиями. Позже к ним присоединилась старая мать сэра Лестера. Она молча сидела в кресле и смотрела на огонь в камине. Сэр Лестер с опаской поглядывал на нее, будто ждал, что она снова заговорит о его мертвом сыне и напугает леди Леонору, но его жена рано ушла к себе, сославшись на усталость и небольшую головную боль.
Ненастье усиливалось с каждой минутой. Дождь хлестал по окнам. Ветер громко завывал. Вдруг сверкнула яркая вспышка, и дом был потрясен сильным ударом. Миссис Джарндис подняла голову и проговорила: