Выбрать главу
* * *
Разрывы ткани бытия, Куда врывается инферно, Где точно тени: ты и я Бредем во мрак ночей, наверно. И в жизни странной, грозовой, Мы словно радиопомехи. И отвечаем головой За лет обманчивые вехи. И ощущенье власти зла Вдруг обострилось до предела. Судьба все в клочья разнесла. Вмиг душу отделив от тела. Подкрался близко давний страх — Пролог к паденью, к катастрофе… Мечты осадок на губах, Как горечь выпитого кофе.
* * *
Раньше я любил звенящий холод, А теперь порой стремлюсь в тепло. Раньше — я тогда был очень молод — Я любил космическое зло. Раньше смаковал я утонченно Боль, что приходила из глубин. Раньше жил по слову: «Обреченно», И всегда любил побыть один. А теперь я усмехаюсь криво, Глядя на просторы пустоты… Все, что есть вокруг — нелепо, лживо, Даже вдохновения листы. Лет летит никчемный хлам и мусор, Кружится под ветром неудач… Жизни жалкой не хватает вкуса, А судьбе — масштабности задач.
* * *
Скользит прохладная весна, Сегодня хорошо душе, Потусторонняя Луна Блестит на дальнем рубеже. Твоя нелепая тоска Меняет контуры лица, Всего лишь рюмка коньяка: И вот надеждам нет конца. И вот строка пронзает мрак, И боль дрожит в твоих руках, А небо чертит новый знак, И повторяется в мечтах. Устав от жизненной игры Твори, не зная берегов, Непостижимые миры Из тайных снов и облаков.
* * *
Смутной надеждою тешишь себя понапрасну. Режешь запястья лезвием новой строки. Игры полночные невероятно опасны, Смотрит из зеркала снов ликвидатор тоски. И намечается вновь разговор с мирозданьем, Жизнь отмечается гулом бесчисленных слов… И для тебя не найдется уже оправданья, Только судьбу дополняют порывы ветров, Что вызывают лишь дрожь в остывающем теле, Ну а душа обретает огонь пустоты. И попадает в пространство вселенской метели, Жуткой романтикой вновь заполняя листы. Кровь на руках обнаружишь наутро однажды, Так продолжается круговорот новостей… И понимаешь ты, изнемогая от жажды, Что не бывает здесь легких и быстрых смертей.
* * *
Созерцаешь распады миров, исковерканных злом И рисуешь картины довольно знакомого ада, А в душе намечается снова серьезный надлом — Ей твоей биографии кажется вовсе не надо. И судьба позвонила вдруг в дверь, ты пошел открывать Длинной тени, что призраком встала в пустом коридоре. Вот и холод: нельзя никогда ни о чем забывать… Ни о старых грехах, ни о как-то проигранном споре. Почему-то жизнь вертится около или вокруг, И скользит в никуда, бесконечно тобою играя, С безнадежной, нелепой, безумной надеждой, а вдруг… Синим пламенем с сердцем твоим неизменно сгорая. Получается все, как всегда — возвращаются сны, Мир не кажется больше уж сказкою предновогодней, Заполняются годы пространством вины и войны, Ты идешь через боль, становясь все грустней и свободней…
* * *
Соткан из жаркого лета твой вздох, Что-то стучится из бездны эпох. Ищешь на ощупь свое же лицо — Жизнь наливается болью-свинцом. Только не стоит глядеть в зеркала, Ты же запомнил иронию зла? Яд источает лихая строка, Что, как петля: и прочна, и легка. Снова из жгучего света во тьму, В холод ночей, недоступных уму. В кровь подпуская тоски-пустоты, И пропадая у той же черты… Каждое слово тихонько горчит. Гвоздик судьбы из ладони торчит. И распадаясь на сотни частей, Платишь за выбор высоких путей.
* * *
Стелется времени терпкая скука. Водочки выпить? Да не помогает… Меланхолической жизни наука Радостей пошлых опять избегает. Нету иного…Пробежка по кругу, И неизменного зла повторенье… Вот мы проходим, кивая друг другу, А в глубине сохраняем презренье… То ли к себе, то ли к этому миру, Где неуютно и жутко нелепо… Души бредут из квартиры в квартиру, Не замечая за окнами неба.
* * *
Странные слова роняя, Суеты сметая пыль, Неудобства извиняя, Небыль превращаешь в быль. Жизнь торопится куда-то, Ну а ты глядишь ей вслед, В хрупкий сумрак без возврата Отпуская давний свет. Чередой проходят годы, Не задев тебя никак… Но безжалостной свободы Проступает странный знак. Быстро вьются злые строки, Издеваясь над тобой — Это тонкие намеки, Что ниспосланы судьбой. Только ветра свист протяжный Затмевает грусть и боль, Ты клочок души бумажный Унести ему позволь.