«Однако, мы хотели бы знать, где он», сказал Терри более прагматично.
«Я не знаю,» сказала я беспомощно, по-прежнему немного ошеломленная словами Андреа. «Мэдди сказала, что он упаковал вещи, и я полагала, вы, ребята, держите его местонахождение в тайне от нее». Я посмотрела на них подозрительно. «А от меня?»
«Нет», сказал Терри. «Мы действительно не знаем». У меня не было таланта ангела, но я полагала, что он говорит правду.
Андреа кивнула, соглашаясь.
— Он звонил нам пару дней назад и сказал, что он разорвал помолвку. Ничего не объяснил, но, ты же его знаешь. В любом случае он много чего не объясняет. Потом, когда Мэдди сказала, что никто вообще не видел его, мы забеспокоились.
Пара дней назад. Сэт порвал с ней пару дней назад, когда они меня нашли.
— Мы пытались дозвониться до тебя, — добавил Терри. — Но так и не смогли.
— Ах, да. Я тоже болела на этой неделе. — Взглянув на Андреа, которая выглядела просто выжатой, я вдруг почувствовала себя неловко, отнимая их время. — Послушайте, мне надо идти. Спасибо за информацию. Вы… дадите мне знать, если что-нибудь услышите от него?
Андреа снова улыбнулась. — Что-то подсказывает мне, что ты узнаешь раньше, чем мы.
Я не была столь уверена. Покидала дом немного хитро, так как другие девочки не хотели, чтобы я уходила, но мне удалось избежать их очаровательных объятий в итоге и сделала перерыв на этом. Я шла к своей машине, когда голос сказал: «Она больна, ты знаешь».
Вздрогнув, я развернулась и увидела Бренди, стоявшую около ворот, которые вели к их двору. Она хмуро и неотрывно куда-то смотрела. — Привет, — сказала я дружелюбно. — Откуда ты взялась?
«Я была рядом. Я слышала твой разговор с мамой и папой».
Я повторила предыдущие слова Бренди. — Ваша мама… ты имела ввиду, что она болела, не так ли?
— Нет, я имею в виду, она действительно больна. Очень больна и они не собираются говорить об этом. — Бренди кивнула в сторону входной двери. — Никто не в курсе. Даже дядя Сет не знает как сильно она больна.
Прохладный ветерок шевелил сухие листья вокруг моих ног, но это было ничто по сравнению с холодом, начавшим заполнять меня. «Насколько больна, Бренди?»
Бренди зашаркала ногами по дороге, не глядя. «У нее рак яичников. Это плохо… но они все еще пытаются выяснить, насколько это плохо».
— Она собиралась к врачу в тот день, когда я была здесь, — вспомнила я вслух. Андреа была такой жизнерадостной и веселой, что я предположила это из-за предстоящей свадьбы. Я так же осознала, что технически не находилась здесь, а была во сне. К счастью, Бренди отвлеклась на шаркающие звуки (своей обуви).
Она частенько бывала у врача. Папа пропадал на работе. Дядя Сет помогал иногда, и я постоянно сидела с девочками.
Я вдруг почувствовала себя невероятной эгоисткой. Я думала, что капризность Бренди вызвана нашим с Сетом расставанием. Но это был лишь один из симптомов более серьезной проблемы. Ее мама была серьезно больна, и каждая часть ее мира была дестабилизирована. Ее собственная жизнь, вероятно отошла на второй план, чтобы присматривать за сестрами, даже личная жизнь ее дяди с ее колебаниями воспринималась как норма. Все постоянные ее мира разрушились.
— Бренди, я…
— Мне нужно идти, перебила она, направляясь в сторону ворот с тем же каменным лицом. Кайлу нужно усыпить в ближайшее время. Сегодня я за ней приглядываю.
Бренди исчезла за углом прежде, чем я могла что-либо сказать. Я стояла, чувствуя, потерю. Я не знаю, кто чувствовал себя хуже: Бренди и Терри зная, что происходит или девочки, находящиеся в неведении. Я чувствовала себя плохо, потому что я ничего не могла сделать. Всегда существовало то, что я никогда не смогла сделать. Мои полномочия за пределами человеческого воображения, но они ничем не могли реально помочь людям.
Я ехала по городу с тяжелым сердцем, с трудом удерживаясь, чтоб не перегнуть палку. Бренди сама сказала дело плохо, но они еще изучают его степень. Конечно, было много тестов, тестов, которые дают некоторую надежду. И, конечно, было лечение. Люди делали то, что считали нужным.
Джером был там, где я надеялась, что он будет. Действительно, я решила, что Подвал был почти так же хорош, как его офис. Картер был рядом с ним за задним столом, когда прозвучал выстрел из бутылки Jagermeister. Эти двое не отказывались от спиртных напитков. Я подумала, пили они от тягот дня или подогретые его успехом.
Должно быть, последнее, потому что Джером почти улыбнулся, когда увидел меня. «Джорджи, среди живых и обратно в своем теле. И все же… синий. Синий, как всегда».