— И по размерам тоже будут их превосходить на треть? — в глазах лорда Ротшильда проскользнула искорка недоверия.
— Если не более того.
— Но это значит, что часть стапелей и, главное, доков, под флот таких кораблей нам придется реконструировать. Ведь парой штук дело не ограничится, не так ли?
— Да. А кроме того, речь идет о двигателях конструкции инженера Парсонса для них, что потребует применения котлов с нефтяным отоплением.
— Понятно…
— Уже считаете баланс возможных расходов и прибылей? — Эдуард хитро улыбнулся.
— Скорее, хочу высказать некоторые сомнения, сир.
— Сомнения?
— Да. Поскольку, как я понимаю, этот наш шаг не останется незамеченным. И в Германии могут воспользоваться подобным сбросом банка с нашей стороны. Ведь если такой корабль сильнее нескольких существующих, а немцы начнут строить аналогичные суда, наш сегодняшний «двойной стандарт» сохранить будет проблематично.
— Во-первых, Натан, наша промышленность существенно мощнее германской в сфере судостроения, Вам ли этого не знать. Вряд ли племянничек с Тирпицем сразу осилят нечто подобное, как по качеству, так и по количеству.
Во-вторых, галлы, хоть и наши союзники сейчас, но им придется больше смотреть за своей армией и крепостями, чем думать о соревновании с нами на море. У русских же при таком реформаторском зуде в одном месте у милого Ники, на серьезную кораблестроительную программу просто не хватит денег. Флот заокеанских кузенов можно теперь относить скорее к нашему активу. Так что так ли он и нужен нам сегодня, этот «двойной стандарт»?
А, кроме того, ты представляешь, как будут скакать в Берлине, когда поймут, что их Кильский канал нужно рыть по-новой? — Эдуард добродушно хохотнул в кулак, — Но есть тут одна маленькая загвоздочка. Дело в том, что для того, чтобы у нашего Джека сразу все правильно и быстро закрутилось, ему могут понадобиться некоторые сверхбюджетные суммы, о которых уважаемому лорду контролеру Адмиралтейства лучше бы не знать…
— С нашими консервативными до архаики порядками в адмиралтейских финансах, никого из офицеров не премируешь за самоотверженную работу по 24 часа в сутки. Да и без соответствующей обработки общественного мнения в прессе, этот дерзкий план может столкнуться с трудностями в Парламенте. Вы это имеете в виду?
— Вы как всегда все схватываете на лету, мой любезный Натан.
— Я все понял, Ваше величество. Сегодня же переговорю с лордом Фишером. Можете не волноваться на этот счет…
В автобиографической книге 25-го президента Соединенных Штатов Теодора Рузвельта «Одиннадцать предгрозовых лет: взгляд из окна Овального кабинета» есть такие строки: «В середине апреля 1905-го года наше небольшое общество, состоявшее из Филиппа Стюарта, Генри Лоджа, Уильяма Тафта, Альберта Харта, Томаса Рида, доктора Александра Ламберта и меня, покинуло читенький и гостеприимный Нью-Кастл в предгорьях Колорадо, чтобы поохотиться на гризли.
С нами были местные парни Джонни Гоф и Джек Бора — в качестве проводников и охотников, лучше которых трудно было найти для горной охоты на медведей с гончими. Пятеро из участников привели своих собак. В общем, это составило 29 гончих и четыре полукровных терьера, которые должны были теребить разъяренного зверя и отвлекать его внимание, когда нам удастся окружить его. Мы путешествовали с удобствами: у нас был большой вьючный караван с необходимой при нем прислугой, запасные лошади для каждого из нас, а также повар и конюхи»…
Дальнейшее описание эпизодов увлекательной и удачной охоты уважаемого мемуариста и его друзей, нам, пожалуй, можно оставить за скобками. Гораздо интереснее то, что было скрыто между строк, о чем сам «четырехглазый Тедди» предпочел умолчать.
Ведь кроме проводников-трапперов и его давних «друзей по увлечению» — страстных охотников Стюарта и Лемберта, остальные четверо упомянутых Рузвельтом спутников были профессиональными политиками и государственными деятелями САСШ, причем двое из них — Тафт и Харт, только что вернулись из Парижа, где выполняли некое, весьма деликатное поручение хозяина Белого дома.
Сенатор-республиканец Томас Брекет Рид был спикером Палаты представителей — нижней палаты американского парламента — во время президентства Кливленда и в первые годы пребывания в Белом доме Мак-Кинли. Генри Кэбот Лодж — сенатором и одним из признанных лидеров Республиканской партии последнего десятилетия. Оба они, как и Харт с Тафтом, были давними друзьями и единомышленниками Рузвельта.