— Шеф? Вы в порядке?
Он посмотрел в другой конец промышленной кухни, на Антонио диСенза, его главного шеф-повара.
— Прости. Да. Мне нужно идти… и я уже начал mise en place. — Он взял телефон. — Можешь закончить завтра.
Антонио снял колпак и прислонился бедром к огромной плите на двенадцать конфорок. Все оборудование, которое использовали для приготовления ужина, уже почистили, пар, оставшийся от посудомоечных машин, превращал кухню сорок на двадцать футов в джунгли Амазонии.
Слишком тихо, подумал айЭм. И ярко освещенное место пахло отбеливателем вместо базилика.
— Спасибо, шеф. Хочешь, чтобы я потушил томаты перед уходом?
— Уже поздно. Езжай домой. Ты хорошо потрудился сегодня.
Антонио вытер лицо бело-синем кухонным полотенцем.
— Спасибо, шеф.
— Закроешь все за меня?
— Как будет угодно.
С кивком, айЭм вышел из кухни и пересек укрытый плиткой коридор для поставок до черного выхода. Снаружи, слоняясь вокруг своих машин, курили официанты, они уже сняли свои смокинги, ослабили красные бабочки, которые сейчас повисли вокруг расстегнутых воротников.
— Шеф, — сказал один из них, выпрямляясь.
Другой тут же встряхнулся.
— Шеф.
Технически, в «Сале» он был скорее боссом, чем шеф-поваром, но он много готовил и придумал большую часть рецептов, и персонал уважал его за это. Но так было не всегда. Когда он впервые взял на себя руководство заведением, его приняли далеко не с распростертыми объятиями. Все, от официантов, поваров и до посыльных решили, что он был афро-американцем, а сильная гордость и глубокие традиции итальянских управляющих, кухни и культуры в целом работали против тех, в ком не текла сицилийская кровь.
Будучи Тенью, он понимал дело лучше, чем они думали. Его люди не хотели иметь ничего общего с вампирами или симпатами… и, определенно, ни за что на свете — с бесхвостыми крысами — людишками. А «Сал» был одним из самых известных в Колдвелле ресторанов, а не просто возвращением к эпохе «Крысиной стаи» пятидесятых, но здесь на самом деле принимали председателя правления и его скользких парней. С тканевыми обоями, стойкой администратора и официальным стилем, «Сал» воплощал в себе север Сардинии… и рестораном всегда владели и заправляли итальянцы.
Однако спустя год, после того как заведение оказалось в его владении, все шло спокойно. Он доказал всем — начиная с клиентов и заканчивая поставщиками и персоналом — что не просто встал на место Сальваторе Гвидетте-Третьего, но удобно устроился в нем. Сейчас? К нему относились с уважением на грани почитания.
Интересно, что они подумают, если узнают, что он не совсем из Африки, что его нельзя определить как американца… более того, он и человеком-то не был.
Тень просочилась в их ряды.
— До завтра, — сказал он двум мужчинам.
— Да, шеф.
— Доброй ночи, шеф.
айЭм кивнул им и зашел за дальний угол. Оказавшись за пределами видимости, он закрыл глаза, сконцентрировался и дематериализовался.
Он принял форму на восемнадцатом этаже Коммодора, на террасе квартиры, которой он владел вместе с братом. Раздвижная стеклянная дверь была открыта, длинные белые шторы метались внутрь и наружу из неосвещенной комнаты, словно призраки, которые пытались сбежать и терпели фиаско. У него было два варианта — это место и «тЕнИ», и он выбрал их холостяцкую берлогу из-за того, что ждало его внутри.
Были новости от с’Хисбэ, и, учитывая все обстоятельства? Уж лучше айЭм станет посланником для Трэза, нежели мужчина, которого они отправили.
Запустив руку в пальто, он нащупал пистолет и затем вошел внутрь.
— Где ты?
— Здесь, — донесся низкий, тихий ответ.
айЭм развернулся влево, в сторону белого кожаного дивана, стоявшего у дальней стены. Его острый взгляд мгновенно привык к темноте, и он увидел огромную черную фигуру палача Королевы.
айЭм нахмурился.
— Что случилось?
В тишине раздался звон кубиков льда о низкий стакан.
— Где твой брат?
— Ночь открытия клуба. Он занят.
— Он должен отвечать на звонки, — сказал с’Экс хрипло.
— Королева родила?
— Да. Родила.
Долгое молчание. Которое перебивал только звон кубиков льда.
айЭм сделал вдох и ощутил запах бурбона… как и едкий запах печали, настолько сильный, что он выпустил пистолет из рук.
— с’Экс?
Палач вскочил с дивана и прошел к бару, полы его мантии летели позади него, словно тени, на сильном ветре.
— Составишь компанию? — спросил мужчина, плеснув еще себе в стакан.
— В зависимости от твоих новостей и того, как они повлияют на моего брата.