— Она все выяснила, — сказал с’Экс. — Она все выяснила… и это едва не стоило ей жизни.
— Где прежняя Королева?
— У ног своей дочери.
И тогда он заметил отрубленную голову сбоку, черные глаза невидяще уставились на толпу.
— Я верю в судьбу, — сказал палач. — Я верю в звезды. Так и должно быть.
айЭм встряхнулся. Это чересчур, и на самом деле произошедшее было неважно. Но Трэз, с другой стороны….
— Мой брат…
— Сюда.
Когда айЭм наконец вошел в комнату, где находился Трэз, он забыл, как дышать. Его брат, его родная кровь лежал на мраморном столе, его огромное тело скрючилось от боли.
Он напомнил ему Селену тем, как искривилось его тело… — это было первым, что пришло ему в голову.
айЭм бросился вперед, не обращая внимания на собравшихся вокруг. Сжав руку Трэза, он рухнул на колени.
— Трэз… Трэз?
Но до брата было не достучаться. Он ушел: был жив, но сознание его пребывало где-то в другом месте, будто тело подписало его душе приказ на временный отпуск.
— Нет… — услышал он свой голос. — Только не после этого… Трэз, ты свободен… ты можешь остаться со мной, мы свободны…
Ну, отчасти, учитывая, что Нареченным был именно он. Но сейчас он даже не думал об этом.
Дерьмо.
— Брат, не оставляй меня.
— … противоядие. Остается ждать.
Подняв голову, айЭм увидел АнсЛаи, Верховный жрец стоял по другую сторону стола.
— Что?
— Я дал ему противоядие… как только узнал. — Мужчина перевел взгляд на с’Экса. — Но, может быть, уже поздно. Он пришел сюда в ослабленном состоянии.
айЭм начал говорить, лепетал что-то… черт, он не знал, что именно.
Больше ему ничего не оставалось.
Его брат, скорчившись, повернулся, ноги и руки извивались от боли, которую айЭм даже вообразить не мог. Он был беспомощным.
Таким беспомощным.
— … увидеть вас? — сказал АнсЛаи какое-то время спустя.
— Что? — переспросил он хриплым голосом. Похоже он не переставал говорить.
— Ваши родители. Им стало известно, что вы оба на Территории… что вы — истинный Нареченный, и они бы хотели…
айЭм обнажил клыки, злобно посмотрев в обеспокоенные глаза жреца.
— Передай этим двум, что если им дорога жизнь, то они никогда, ни при каких условиях больше не попытаются связаться со мной или моим братом. Ты меня понял? Скажи им, что единственное, что способно отвлечь меня от Трэза в настоящий момент — возможность убить их.
Верховный жрец побелел.
— Да. Разумеется.
айЭм снова сосредоточился на брате.
И продолжил бормотать чушь. Как это делал Трэз, когда умирала Селена.
Какое-то время спустя он смутно осознал, что в комнату вошла женщина. И он узнал ее по эху своей крови, но не поприветствовал ее.
Он был слишком поглощен, пытаясь удержать Трэза на планете, когда он, без сомнений, прокладывал себе путь на небеса.
Глава 84
Желание Трэза исполнилось.
Когда он умирал от ритуала очищения, он узнал, что Забвение действительно существовало. И да, люди разных традиций и вероисповедания попадали в одно и то же место.
В какой-то момент боль стала невыносимой, и его тело сдалось…внезапное отсутствие ощущений даже шокировало его. Но он встретил с радостью онемение.
И чувство полета.
Парил, он парил… но потом оказался посреди бескрайнего белого поля, и он пошел по туманному ландшафту, одновременно чувствуя невесомость и связь с землей.
Вскоре перед ним появилась дверь. Дверь, и он инстинктивно знал, что если повернет круглую ручку, войдет в нее, то пересечет границу и никогда больше не вернется на Землю.
И тогда он увидел Селену.
Ее лицо и фигура появились не на двери, а в двери, словно даже закрытая, панель являла собой трехмерное пространство.
Мгновенная. Радость.
И Селена испытывала то же самое, ее улыбка озаряла разделявшее их расстояние, зрительный контакт превратился в ласку, которую он ощутил всем телом.
Она была здоровой. Сильной. Целой.
— Моя королева! — воскликнул он, потянувшись к ней.
Но она вскинула руку, останавливая его.
— Трэз, ты должен остаться.
Он отшатнулся.
— Нет. Я должен быть с тобой… так предполагалось…
— Нет. Ты должен жить. Ты должен многое сделать, познакомиться с определенными людьми на своем пути. Твое путешествие еще не кончено.
— Черта с два.
Послушайте его ругань. Идеально вписывается в рамки фантазии о воссоединении в Раю.
— Ты умерла, и я хочу быть с тобой.