— Повиси на телефоне. Как там оно называется? — сказала она в трубку.
— Новый учебный класс, — ответил Пэйтон, урожденный сын Пейтона. — Я направил его тебе, кажется, час назад.
Она подалась вперед на отцовском кресле.
— Здесь столько спама.
— Давай перешлю…
— Подожди, нашла. — Она кликнула на письмо, а потом еще раз — на приложение. — Ух ты. Письмо на официальном бланке.
— А я о чем говорил.
Пэрадайз просмотрела дату, личное приветствие, обращенное к Пэйтону, два параграфа о программе и заключительное слово. — Матерь… оно подписано Братом.
— Торментом, сыном Харма.
— Ну, если это подделка, то кого-то ждут серьезные…
— Обратила внимание на второй параграф?
Она снова сосредоточилась на словах.
— Женщины?! Вау… они принимают женщин?!
— Да знаю я, знаю. — Раздалось бульканье и выдох, когда Пэйтон сделал очередную затяжку. — Это беспрецедентно.
Пэрадайз перечитала письмо, в этот раз более внимательно. Главные слова бросались в глаза: Открытый набор в учебную программу. Женщины и мужчины могут сдать вступительный тест по физической подготовке. Обучение будет проводиться самими Братьями.
Плата за обучение?
Nada.
— О чем они думают? — пробормотал Пэйтон. — В смысле, это же только для сыновей Глимеры.
— Очевидно, больше нет.
Пэйтон не стал развивать тему о слабом поле и традиционных ролях в доме и на поле боя. Пэрадайз откинулась на спинку кожаного кресла. Рядом с ней с оранжевым пламенем горели дрова в облицованном мрамором камине, разожженном додженом, тепло согревало одну сторону ее лица и тела. Отцовская библиотека вокруг нее сияла желтым светом, полированным красно-коричневым деревом и отблесками золота на корешках его коллекции первых изданий.
Они жили в одном из крупнейших особняков Колдвелла, было еще сорок комнат, уставленных такой же шикарной мебелью, как и здесь, если не лучше: красивые шелковые шторы висели на освинцованных окнах. Полированные полы, укрытые добротными восточными дорожками. Масляные картины предков развешены на лестнице и на виду — над каминами и буфетами. На главном столе расставлялся тонкий фарфор на каждую трапезу, еда готовилась и подавалась широким составом персонала.
Она жила здесь с отцом годами, обучаемая другими леди из Глимеры тому, что делало аристократическую женщину желанной парой. Одежда. Развлечения. Этикет. Как управлять имением.
И к чему все шло? К вечеринке по поводу ее первого выхода в свет, которая была отложена, как и обучающая программа Братства, из-за набегов два года назад.
Но планы на ее счет подлежали восстановлению. Выжившие аристократы возвращались в Колдвелл из своих убежищ, и по возрасту она почти как четыре года назад прошла через превращение, пришло время подыскать ей супруга.
Боже, она страшилась всего это…
— Алло? — позвал ее Пэйтон. — Ты там?
— Да, прости. — Она резко отдернула руку от телефона, когда в трубке раздался громкий треск. — Что ты делаешь?
— Открываю пачку картофельных чипсов «Кейп Код». — Хруст. Чавканье. — Черт, какая же вкуснятина…
— И что ты собираешься делать?
— У меня осталось еще пол унции. Разберусь с ними и прикончу чипсы. Потом посплю, наверное…
— Нет, я про учебную программу.
— Отец уже сказал мне, что я пойду. Ладно, плевать. Я уже как три года ничем не занимался… и я бы поступил к ним в первый раз, но… ты помнишь, что произошло.
— Да, и тебе лучше бросить курить. Им это не понравится.
— Чем меньше они знают, тем лучше спят. Кроме того, у меня есть право Первой Поправки.
Она закатила глаза.
— Ладно, во-первых, ты не человек, поэтому их Конституция не применима к тебе. И, во-вторых, речь о свободе слова, а не свободе курения.
— Да все равно.
Когда Пэйтон сделал очередную затяжку, она представила его красивое лицо, широкие плечи и яркие синие глаза. Они знали друг друга с рождения, их семьи в течении поколений связывали брачные узы, как это было принято среди аристократов.
Это был известный всей Глимере секрет, что его родители и ее отец недавно начали обсуждать их свадьбу…
Гулкий стук дверного молотка заставил ее повернуть голову.