Дора решила просто сосредоточиться на том, что делала всегда, – это часто помогало.
Но когда она протирала пыль на полках в дальних комнатах, из рамы на нее снова посмотрела тень.
Теперь Дора была не одна и только глубоко вздохнула, не давая себе паниковать.
– Ворон! – крикнула она, и тень явственно съежилась, разозлилась – так Доре привиделось. Почти тут же в дверной проем влетел ворон и бросился когтями на тень, пытаясь вцепиться туда, где должно было быть лицо. Несколько мгновений они боролись, и тень все-таки пропала, растворившись в воздухе.
Ворон же устало сел на раму.
– Оно становится сильнее. Надо тор-ропиться, – сказал он больше сам себе. – Хор-рошо, что ты меня позвала. Иначе могло быть и хуже.
Дора оглядела раму.
– Но ведь днем луны нет, – заметила она. – Да и ночью она часто закрыта облаками… Что такое?
– Далеко не все боится солнца и вообще – света, – прокаркал ворон задумчиво. – А что до облаков, то хотя бы часть ночи луну видно и оттуда – я пр-ровер-рял. Тоже думал, что обойдется, но не обошлось. Жаль, что я не так силен, чтобы нагнать достаточно туч на нее и удер-рживать их всю ночь.
Дора бережно коснулась его крыла, и ворон легонько боднул ее ладонь.
– Ничего, я что-нибудь пр-ридумаю, – пообещал он, мрачно глядя в окно. – Не могу я это пр-росто так оставить. Это мой долг.
– Скажи, – начала Дора неловко. – А… а ты делаешь это только ради… долга? Ты разве не хочешь стать человеком?
Тут же она мысленно обругала себя за такой вопрос: а вдруг ему было больно об этом говорить?
Ворон и правда замер, затем закрыл голову крылом и сидел так несколько минут. Дора виновато взглянула на него, снова неловко коснулась крыла и наконец погладила. Ворон безвольно подставился под пальцы.
– Хочу, конечно, – ответил он наконец. – Не было ни дня, чтобы я об этом не думал. Я ведь не желал этой доли. Никто не желает. И уж точно я не желал жить тысячу лет, все помнить и видеть… Но что имею.
В его черных глазах плескалась мучительная тоска, и Дора осторожно забрала его на руки. Он казался совсем легким, и она даже удивилась. Ведь, прогоняя тень, он становился таким огромным… Но, может, это тоже было сродни колдовству – а здесь творилось колдовство. Дора подумала бы, что, может, кое-что и похуже, но это слово нравилось ей куда больше.
– Я устал. Отнеси меня назад, – попросил ворон. – Да, нагнать облака кажется неплохой идеей… Но сила… Я не умею поднимать такой ветер-р и уж точно не смогу удер-рживать его всю ночь.
Дора задумчиво пожала плечами: ей это все и вовсе было чуждо.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказала она ободряюще. – Правда… я про это все немного знаю, конечно…
Ворон только коротко взмахнул крылом.
Остаток дня и часть вечера он продремал в подушках и проснулся, только когда Дора в очередной раз говорила с родителями. Ворон не мешал ей, только слушал, а потом снова уснул.
Но в доме все равно было тихо и спокойно, и даже вышедшая на небо луна их не тревожила.
Это, видимо, тоже спало или искало силы: наверное, ворон его изрядно потрепал. Дора не стала его об этом спрашивать, просто занималась своими делами.
А когда ночь стала такой глубокой, что сквозь нее не было видно даже звезд, ворон позвал ее к себе.
– Оно где-то р-рядом, – сказал он взволнованно. – Я чувствую. Будь остор-рожна и не ходи никуда, кроме… обжитых мест.
Дора испуганно кивнула.
– Ты будешь биться с этим? – спросила она, и ворон медленно кивнул.
– Если оно р-решится напасть. Может и выжидать. Я не знаю…
Поэтому, как только стрелки часов указали на хоть сколько-то ночное время, Дора поднялась к себе и плотно затворила дверь. Ворону она была не нужна, только бы помешала. И когда внизу раздалось хлопанье крыльев, Дора плотнее укуталась в одеяло.
Чуть погодя в доме снова поселилась тишина, и Дора все же приоткрыла дверь: вдруг ворон захочет побыть с ней. Но, судя по возне в гостиной, ему нравились и подушки. Дора не стала настаивать: он был ее гостем.
И теперь спать было как-то проще и спокойнее.
Мысленно пожелав ворону доброй ночи, Дора провалилась в сон.
Наутро все повторилось: они почти что молча позавтракали, и ворон снова заснул, а Дора занялась своими делами. Она хотела было спросить его о том, что было ночью, но побоялась.