- Кто такой этот Мастер Боуэн? - ответил Лют, не опуская руки.
На лице Юлиана появилось совершенно искреннее удивление, брови поползли вверх, улыбка исчезла. По всей видимости, Лют сказал какую-то несусветную глупость.
- О, - протянул Юлиан, все-таки отдавая Люту книгу, и откинулся назад. Он не спешил вставать с кресла или менять позу, видимо, ему было удобно и так. - О, святая простота, - добавил он со странной, неестественной интонацией, словно хотел казаться взрослее. Мастер Боуэн - глава школы Вордсворт…
Он произнес это слово - “Вордсворт” - так, словно оно должно было все было все объяснить, но Лют только пожал плечами, забрал книгу и попытался развернуться и уйти.
Ворон вытянул шею и противно каркнул.
Воздух перед лицом Люта вдруг стал густым - таким густым, что попытка шагнуть через него не удалась. Что-то мешало, как во сне, когда пытаешься сдвинуться с места, но правила сна, его материя, не пускают тебя. Лют обернулся, догадавшись, в чем дело.
- Мы не договорили, - очень вежливо и спокойно сказал Юлиан.
Он выпрямил спину и смотрел холодно и хмуро. Если минуту назад можно было бы сказать, что в кресле перед Лютом сидел самый обыкновенный мальчишка, с которыми при чуть других обстоятельствах можно было бы иметь дело, то сейчас все изменилось. В Юлиане проступило что-то неприятное, капризно-высокомерное, такое, как у разных там господ - Лют встречал таких в городе, где жил. Слышал, как они отчитывают слуг, как смеются и обсуждают, где и в чем превосходят всех остальных. Папин дружок, один их тех, кто скрывал настоящее имя и носил на поясе нож, а на лице - следы от ножа, всегда презрительно сплевывал и говорил, что чем больше у человека гонора, тем меньше настоящей власти.
- Покажи, что ты умеешь, - почти приказал Юлиан и скрестил руки на груди.
В правой у него все еще был карандаш.
- Вот еще! - фыркнул Лют, разозлившись. Потом одумался, вспомнив, с кем разговаривает, и добавил вежливо и едко. - Если маленький лорд ищет себе развлечений, увы, он ищет их не там. Я должен заниматься… как велела мне ваша тетя.
И он отвесил почти шутовской поклон.
На короткий миг на лице Юлиана мелькнуло что-то, напоминающее вспышку злости. Лют понял, что задел его, и, может быть, ему этого не простят.
- Я не уверен, что младше тебя, Лют Уиллоу, - сказал Юлиан, вернув себе спокойствие. Он снова казался чуть отстраненным и смотрел свысока, но без злобы. Уголок губ чуть дергался, словно сын лорда Парсиваля пытался улыбнуться - и гасил эту улыбку изо всех сил. - И я не собираюсь развлекаться за твой счет. Мне интересно, что ты умеешь такого, чтобы тебя решили отправить в Вордсворт. Для этого нужно не только про барсуков читать.
Он все-таки улыбнулся - как ножом по стеклу провел.
Лют тряхнул головой и скривил рот, показывая, что не настроен на разговор. Воздух за его спиной все еще был густым, а еще как назло вокруг не было ни одной подходящей тени, чтобы нырнуть в нее или просто использовать… как-нибудь.
Но лучше нырнуть, подумал Лют, глядя на птицу. И оказаться где-нибудь подальше.
- А я расскажу тебе то, чего ты не знаешь… - все с той же острой, неприятной улыбкой сказал Юлиан и хитро сощурился. - А ты многого не знаешь, Лют Уиллоу.
Он ловко спрыгнул с кресла, оставив на нем стопку бумаги и карандаши. Лют видел, что там лежали и его собственные вчерашние каракули.
- По рукам?
Как и тогда, в первый день, Юлиан протянул Люту раскрытую ладонь.
Они оба - и мальчик, и птица - смотрели на Люта выжидающе и напряженно, и глаза у обоих были желтые, не человеческие.
- А если нет, то что? - спросил Лют, прижимая книгу к груди обеими руками, словно заставляя себя не протягивать руку в ответ.
Напряженное ожидание во взгляде Юлиана сменилось безразличием. Он дернул плечом, убрал руки в карманы бриджей и свистнув что-то ворону, шагнул вперед. Он прошел так близко от Люта, что чуть не задел его плечом.
- Если нет, то удачи, Лют Уиллоу, - бросил Юлиан походя, подставляя руку ворону, который вцепился когтями в его предплечье, смяв белоснежный рукав рубашки. - Пойду… поищу, чем бы себя развлечь, раз библиотека занята. Удачи с барсуками, - рассмеялся он уже у двери. - Ой.
За дверью оказалась леди Присцилла, в неизменно черном, прямая и собранная. Она посмотрела на племянника сверху вниз и, поджав губы, отступила к стене, разрешив Юлиану выйти прочь. Почему-то молча.
Если она и сделала для себя какие-то выводы, то ничего не сказала - ни в тот момент, ни потом.
Конец